JК
Мужчина ее мечты :: Угрюмова Виктория
Страница: 39 из 291Оглядываясь на пустой салон сзади, я невольно думала, что там должна сидеть бригада телохранителей.
Затем был Оперный – мы вдвоем занимали царскую ложу, и оркестр оказался в ударе, и певцы пели на вполне европейском уровне. Из театра я вышла потрясенная удачным спектаклем, чего давно уже не случалось в моей жизни. А потом мы отправились в китайский ресторан.
Сие злачное место я люблю всеми фибрами своей души. Объясню почему. Это зрелище, которое превосходит любой театр по всем статьям; и даже знаменитый Дэвид Копперфильд может часами порхать у меня перед носом, когда я любуюсь поваром-китайцем, который готовит крохотные, с ноготок, пельмени со сверхзвуковой скоростью, – на фокусника я даже не обернусь. Ловкость пальцев у китайцев невероятная: стуча ножом так, что лезвие сливается в глазах в широкий луч света, один режет тесто на квадратики размером два на два сантиметра; второй с молниеносной скоростью начиняет их фаршем и запаковывает, а третий, сделав из обычной суповой ложки катапульту, перебрасывает пельмешки по одному в котел с кипящей водой и специями: раз, раз, раз… В глазах рябит. Еще один повар готовит лапшу: берет кусок теста, растягивает его, складывает вдвое, снова растягивает, снова складывает. Стороннему наблюдателю кажется, что он ритмично хлопает в ладоши, но уже через две-три минуты китаец выкладывает на стол гору тонюсеньких поворозочек и обрубает их по краям широким тесаком. Лапшу варят в кипящем масле, посыпают приправами и подают с овощами и мелко нарубленной курицей.
Затем был Оперный – мы вдвоем занимали царскую ложу, и оркестр оказался в ударе, и певцы пели на вполне европейском уровне. Из театра я вышла потрясенная удачным спектаклем, чего давно уже не случалось в моей жизни. А потом мы отправились в китайский ресторан.
Сие злачное место я люблю всеми фибрами своей души. Объясню почему. Это зрелище, которое превосходит любой театр по всем статьям; и даже знаменитый Дэвид Копперфильд может часами порхать у меня перед носом, когда я любуюсь поваром-китайцем, который готовит крохотные, с ноготок, пельмени со сверхзвуковой скоростью, – на фокусника я даже не обернусь. Ловкость пальцев у китайцев невероятная: стуча ножом так, что лезвие сливается в глазах в широкий луч света, один режет тесто на квадратики размером два на два сантиметра; второй с молниеносной скоростью начиняет их фаршем и запаковывает, а третий, сделав из обычной суповой ложки катапульту, перебрасывает пельмешки по одному в котел с кипящей водой и специями: раз, раз, раз… В глазах рябит. Еще один повар готовит лапшу: берет кусок теста, растягивает его, складывает вдвое, снова растягивает, снова складывает. Стороннему наблюдателю кажется, что он ритмично хлопает в ладоши, но уже через две-три минуты китаец выкладывает на стол гору тонюсеньких поворозочек и обрубает их по краям широким тесаком. Лапшу варят в кипящем масле, посыпают приправами и подают с овощами и мелко нарубленной курицей.