Сложи так   ::   Абрамов Сергей

Комендантом лагеря был эсэсовец Пфердман, садист и убийца, такойже, как и его "коллеги" в Освенциме или Майданеке, Треблинке и Дахау. Но самым страшным был даже не он, а капо барака, старый знакомый - Гадоха. Как он попал сюда, ни Корнев, ни Мишка не знали, возможно, чисто случайно, да и встретил он их с нескрываемым удивлением, впрочем тут же обернувшимся почти ликующим торжеством.

- Старший лейтенант Корнев! Какая приятная встреча! Не ожидал, но доволен. Житуха райская у нас.

И сшиб его с ног одним ударом под ложечку.

- Вот такие пироги, старший лейтенант, - ухмыльнулся Гадоха и обернулся к Ягодкину. - А тебе, хмырь болотный, я оставлю памятку на всю жизнь. Если выживешь, конечно.

И, отстегнув от пояса длинную резиновую, почти не гнущуюся дубинку, он ткнул ее в левый глаз Ягодкина. Тот даже не вскрикнул, лишь закрыл выбитый глаз рукой.

- Твоя власть, Гадоха, - сказал он. - Только ведь за все рассчитаться придется.

- Я и рассчитаюсь, - не промедлил с ответом Гадоха, - я еще много раз о себе напомню. Ну а теперь марш в барак! Второй ряд от двери, койки третья и четвертая.

Он каждый раз напоминал о себе. Присядешь на минуту у глыбы песчаника - удар дубинкой: встать! Оступишься - подсечка. Пройдешь мимо и не поклонишься - карцер. А карцер - это каменный мешок, из которого сам и не вылезешь: жди, когда тебя вытащат по приказанию Гадохи. Но в карцере он не держал более суток: Пфердману требовалась здоровая рабочая сила.

А иногда Гадоха милостиво отзывал Корнева из каменоломни: ему хотелось поговорить.