Мужской гарем   ::   Милевская Людмила

Далила, вспомнив хроническую войну с сыном и последний «сюрприз» племянника, не согласилась:

— Легче? Нет, родить — это самое легкое. Настоящие сложности начинаются после родов и нарастают в геометрической прогрессии.

Красноволосая рассмеялась:

— Вам-то откуда об этом знать? Вы младше меня.

— Мне тридцать два, — горестно сообщила Далила, — а сыну почти восемнадцать.

— В пятнадцать, что ль, родила? — спросила москвичка, переходя вдруг на «ты».

— Пятнадцати не исполнилось, считайте в четырнадцать.

— Круто, — присвистнула Красноволосая и восхитилась:

— А выглядишь потрясающе. Больше двадцати пяти, хоть убей, не дала б. Надо было и мне в пятнадцать рожать, а не слушать родителей.

Далила хотела ей возразить, рассказать, что одним махом и детства лишила себя, и юности, и много чего, но горячиться не стала.

«Нашла, с кем откровенничать», — осудила она себя и, бросив:

— Всего вам хорошего, — вышла на улицу. Растерянная, она побрела к своему «Форду». Еще вчера ее Галина была разгульная, а теперь она мама. Интересно, что в ней изменится? Какой она дочке подаст пример?

— Девочка родилась, — сообщила Далила племяннику, усаживаясь за руль и трогая с места машину.

— Девчонка, — рассеянно кинул Евгений, — хорошо. России нужны терпеливые дочери.

— При чем тут Россия?

Словно очнувшись, он взглянул на Далилу и спросил:

— Подбросишь меня до дому?

— А где твой «Опель»?

— На ремонте.

Далила вздохнула:

— Подброшу.