Смело мы в бой пойдём   ::   Авраменко А.

А посему, вперёд! Пленных не брать, поляков — не жалеть! За вероломство наказать требуется примерно!… Закончил речь наш оберштурмабаннфюрер и велел экипажам танки к бою готовить, все, без исключения, а офицерам, я к тому времени уже оберштурмфюрером стал, в штаб явится за получением задания. Ну, я своим гавкнул. Те только сапогами затопали и в парк умчались, а я в штаб пошёл, вместе с остальными. Завели нас в тактический зал, это где ящик с песком стоит, на котором местность моделируют, и стали нам боевую задачу ставить. Всем досталось. Кроме меня. Нет, я, конечно, понимаю, что рота моя особая, и машины у нас экспериментальные, но если война, то какие там опыты? Воевать — так все должны в бой идти, а не отсиживаться за спиной у друзей, тем более, что я русским личный долг имею, не зря же они меня три года учили? В общем, настоял я на своём. Получил приказ и рванул в парк, к своим ребятам, а там пыль столбом, дым коромыслом, манны мои боезапас грузят, ходовую проверяют, солярку заливают. На башни траки запасные вешают, ящики инструментом забивают, всё, что положено по регламенту. Тут смотрю, один краску где-то раздобыл и на башне написал: За Родину! За Союз! Ну, я конечно ему высказал поначалу, а потом подумал, и одобрил всё-таки. Инициативу. Только в свой «Т-28» залез, гарнитуру на уши натянул, как слышу команду: На выход! Ну, так всё и началось…

Подполковник Всеволод Соколов. Восточный Фронт. 1939 год.

И вот я снова на Дальнем Востоке. Господь хранит меня, и вместо жуткой мясорубки Дальневосточного или Забайкальского фронтов я прибываю в Монголию. Поздним вечером мы выгружаемся в Дзамын-Уд с недавно построенной железной дороги.