Смерти нет   ::   Глуховцев Всеволод

Перед тускнеющим взглядом призрачно мелькнули картины всего того, что уходило от него: Неимоверной красоты рассвет с многоцветным — от нежно-розового до глубоко-синего — небом, с гаснущими звездами, с облаками, снизу озаренными невидимым солнцем, с ветром, радостно бегущим навстречу пробуждению...

Он успел понять, что он жил не так. И эта мысль была горше всего.

Его душа еще цеплялась за берег мира, еще не хотела пропадать — но сил уже у нее не было, она окуналась в ничто, и хоть кричи, хоть плачь, хоть ты и понял все, во всем раскаялся и все готов начать сначала — это уже не имеет значения...

Берег жизни оторвался от души человека, и этот человек перестал быть.

12



— Муха! Живой?! Черт!..

— Да живой, живой... — пробормотал Муха, кривясь от боли. — Волной кинуло.

Свалился, правда, он со стулом удачно — на бок, ударился о цементный пол другим, правым плечом и, грешным делом, слегка боднул тот самый пол башкой, но это, понятно, были мелочи.

— Как у вас там? — крикнул Гром бойцам первой группы.

— Порядок! — радостно откликнулся весельчак О-о. — Покойнички лежат! — И расхохотался.

— Сейчас, сейчас, потерпи... — бормотали Бабай и Тумбочка, остервенело возясь с веревками, коими опутан был Муха, дергая и возя спасенного по полу.

— Да вы стул-то подымите, — сказал Даня. Он уже размышлял вовсю.

Удары генератора раздались тогда, когда все они еще мчались по коридору. Значит, кто-то из этих сработал? Зачем?..

Переругались они между собой, что ли?

Керосинка погасла — не выдержала стресса.