Мы все под подозрением   ::   Хмелевска Иоанна

Наконец он оторвался от созерцания ис неописуемым удивлением посмотрел сначала в пространство, а затем на нас.

- Что это? - глупо спросил он.

- Именно об этом мы вас и спрашиваем.

- Это не гуашь, - сказал Лешек по-прежнему тоном глубокого удивления.

- А что?

Вопрос прозвучал резко, и Лешек явно испугался.

- Клянусь Богом, не знаю! Я рисовал гуашью!

- Может быту кто-то из присутствующих скажет нам, что это такое и кто это нарисовал?

Нам недоставало только подобного вопроса, чтобы сорваться со своих мест и кинуться к картине, потому что мы и так сидели как на иголках.

С первого взгляда я поняла, о чем идет речь, и припомнила вещество, которым была дополнена картина Лешека. Губы чудовища были подведены толстым слоем ярко-красной губной помады. Веслав отодвинулся от картины и начал хохотать.

- Но это же губная помада, - сказал Витольд, удивленный не меньше, чем Лешек.

- Вот именно. А кто это рисовал?

- Я, - признался Веслав, стараясь сохранять серьезность.

Он немедленно оказался в центре всеобщего внимания. Лешек смотрел на него с заметным неудовольствием.

Действительно, сразу после ухода одержимого хандрой автора Веслав закончил его произведение, дополнив макияж дамы, изображенной на древесностружечной плите, при полном одобрении Януша и моем. Нас удивляло, что Лешек до сих пор этого не заметил, потому что ярко-красный цвет ужасно выбивался из прочей тональности.