Смилодон в России   ::   Разумовский Феликс

— А ты попробуй, попробуй…

— Вы, князь, не поверите, но Алехан [110] выиграл третьего дня у Разумовского на пари пятьдесят тысяч. Хваленый Ибрагим против этого Трещалы ничего не смог.

— Не удивительно, это какой-то монстр. Цербер в полушубке на задних лапах.

— А ведь правда ваша, князь. Похож, похож. Да и остальные особым шармом не отмечены. Зело зверообразны, зело…

— Да уж, да уж…

Речь шла о хорошо известных мастерах самосхода [111] , записных [112] бойцах графа Орлова-Чесменского — о человеке фабричном Трещале, о плюгавом Соколике, также пролетарии, и о чиновнике четырнадцатого класса [113] шибзике в картузе Ботине. Троица эта обычно творила что хотела, на людях держалась вызывающе и заявляла о своем присутствии драками, ужасным шумом и диким непотребством. Причем без всяких вредных для себя последствий — кому ж охота с их светлостью-то связываться!

Вот и сейчас, покуролесив вдоволь и знатно показав себя, молодцы уже собрались уходить, как вдруг Трещала углядел в толпе Бурова.

— Братцы, гля, мавр! Живьем! Этому башку мы еще не отшибали [114] .

— Да, этому не отшибали! — обрадовался Ботин, пьяненький Соколик пакостно заржал, и три богатыря по ранжиру дураков [115] вразвалочку подвалили к Бурову.

— Ну, что ли, здравствуй, зфиоп мордастый!

Каково же было их удивление, когда эфиоп на чистом русском языке ответствовал с нехорошей улыбочкой:

— Катились бы вы, ребята, куда подальше. Пока молодые и красивые.

Орловские гвардейцы ему не понравились.