Сны над Байкалом (сборник)   ::   Грешнов Михаил

Я предпочел бы девять людей — девять личностей, судеб…

— И что?

— Сущность предмета.

— У предметов есть составные…

— Молекулы, атомы? — засмеялся Сергей.

— Ты не знаешь, чего хочешь! — рассердилась Тамара.

— Знаю!

Сергей отошел от стола. В окна лаборатории врывалось солнце. В сквере за окнами хозяйничала весна: дышала на комья снега — появлялись ручьи, касалась деревьев — вздувались и набухали почки.

— Знаю, — повторил Сергей. — И не отрицаю точность науки. Но вот настроение — какой мерой его измеришь?

— Скепсис… — недовольно сказала Тамара.

— И скепсис тоже измерь.

— Ты не в себе, Сережка.

Пожалуй, она права. Сергеи сбросил халат. Кивнул Тамаре, вышел из комнаты.

О чем, собственно, спор, рассуждал ом, идя по коридору. Тамара — специалист, математик. Сергей любит ее. Но числа и цифры Сергей не любит. Пусть они хороши, числа, полезны. Все это Сергей сознает, но чисел не любит. Может быть, потому, что у Сергея специальность, далекая от математики? Психология. Даже парапсихология, хотя «пара» вызывает у многих недоумение и усмешку. Тамара нет, не смеется. Но Тамара и психологию хотела бы переложить на язык математики.

В вестибюле Сергей оделся. Сошел по ступенькам и подозвал такси.

— В музей Скрябина, — сказал шоферу, усаживаясь с ним рядом.

В доме-музее композитора Скрябина Сергей походил по комнатам. Посидел на софе. Ему надо было посидеть на софе. В музее никого не было.