Сотрудник гестапо   ::   Гофман Генрих

Посмотрел год рождения - 1921-й. Ей, как и ему, было всего двадцать два года. И столько мольбы слышалось в ее голосе, столько невысказанной тоски было в голубых заплаканных глазах, что Дубровский решил за нее вступиться. Он подошел к дежурному и через стойку спросил у женщины:

- Как ваше имя?

- Алевтина! - всхлипывая, ответила та.

- Такая красивая - и плачете. Слезы портят лицо. У вас появятся морщинки.

- А что же мне делать? Не могу же я бросить ребенка на старенькую маму! Неужели это так трудно понять?

- Где вы работаете?

- Я не работаю…

- Вот видите, поэтому вы и оказались в списке.

- Но на работу не так просто устроиться. Помогите мне, и я буду работать.

- А вы мне нравитесь. Я бы за вами даже поухаживал,- сказал Дубровский нарочито громко, чтобы дежурный тоже его услышал.

- Сначала помогите мне остаться в Кадиевке, а уж потом и ухаживайте,- отмахиваясь от Дубровского, проговорила Алевтина. Но в ее душе появилась маленькая надежда.

И Дубровский решился.

- Ну что ж, попробуем вместе попросить дежурного.- И, обернувшись к нему, добавил: - Пожалуйста, выполните мою личную просьбу. Вычеркните эту женщину из списка. Я сам позабочусь о ее устройстве на работу…

- Да, но без заведующего биржей труда…

- Если он спросит, скажите ему, что я так распорядился. Мне очень нравится эта женщина.

Дежурный понимающе кивнул. Спорить с личным переводчиком самого Рунцхаймера было бессмысленно и глупо.