Создания света - создания тьмы   ::   Желязны Роджер

— Ты не применил темпоральную фугу, — говорит Анубис, даже не глядя вниз на обломки, минуту назад бывшие Дарготом.

— Она не понадобилась. Это был не слишком сильный противник.

— Это был сильный противник, — говорит Анубис. — Почему ты смеялся и вел себя так, будто сомневался в своем имени, когда сражался с ним?

— Я не знаю. На мгновение, когда я понял, что меня нельзя победить, у меня мелькнуло ощущение, будто я — кто-то другой.

— Кто-то без страха, жалости и сомнений?

— Да.

— Ты все еще чувствуешь это?

— Нет.

— Тогда почему же ты перестал называть меня «Хозяин»?

— Когда я сражался, эмоции подавили мою почтительность…

— Тогда исправь свою оплошность, и побыстрей.

— Хорошо, Хозяин.

— Извинись. Проси у меня прощения самым униженным образом. Оаким простирается на полу.

— Я прошу у тебя прощения, Хозяин. Самым униженным образом.

— Поднимись и считай себя прощенным. Содержимое твоего прежнего желудка отправилось путем всех подобных вещей. Сейчас ты можешь снова пойти подкрепиться. Да будут пение и танцы! Да будут все пить и смеяться в честь наречения Оакима в канун его Тысячелетия! Да будет убран с моих глаз труп Даргота! И делается так.

После этого Оаким заканчивает свою трапезу, и кажется, что танцы и пение мертвых будут продолжаться до скончания времен, но Анубис проводит рукой в воздухе — и огонь на каждой второй колонне съеживается, трепещет и гаснет, и холодные слова падают на Оакима:

— Уведи их обратно. Принеси мне мой посох.