JК
Спящая армия :: Хольбайн Вольфганг
Страница: 34 из 266То, что когда-то называлось Манхэттеном, теперь представляло собой…
Стоун не знал, как определить это. Уже довольно давно он имел над городом неограниченную власть, был здешним властителем, и все же не знал, что они делают. Городские кварталы все еще бурлили жизнью, но больше походили на джунгли. Это непостижимое соединение самой невероятной техники и невиданных органических форм представлялось ему иногда гигантским живым организмом, состоящим из огромного количества отдельных особей, порождающих в свою очередь миллионы клеток, одной из которых, не ведая того, стал и сам Стоун.
Он посмотрел на восток, туда, где в серых клубах дыма растворялись воды Гудзонова пролива. Иногда набегающий ветер разрывал мерцающий серый покров, и тогда можно было различить ледовый барьер – сверкающую массивную стену высотой в двести метров. Так выглядела внутренняя граница низкотемпературного щита, окружавшего Нью-Йорк.
Навязчивое жужжание передатчика вернуло Стоуна к действительности. Впервые за долгие годы, протягивая руку, чтобы включить аппарат, на экране которого должен появиться знак моронов – пламенеющее «М», Стоун испытал страх. Да, он сам когда-то придумал этот символ, наполненный, как тогда казалось, глубоким смыслом, – знак, показывающий мощь и непобедимость моронов.
Но тут была скрыта и его, Стоуна, месть агрессору. Буква «М» символизировала не столько моронов, сколько монстров, звездных чудовищ, укравших его планету и уничтоживших его народ.
И вот теперь Стоун стал их бояться.
Стоун не знал, как определить это. Уже довольно давно он имел над городом неограниченную власть, был здешним властителем, и все же не знал, что они делают. Городские кварталы все еще бурлили жизнью, но больше походили на джунгли. Это непостижимое соединение самой невероятной техники и невиданных органических форм представлялось ему иногда гигантским живым организмом, состоящим из огромного количества отдельных особей, порождающих в свою очередь миллионы клеток, одной из которых, не ведая того, стал и сам Стоун.
Он посмотрел на восток, туда, где в серых клубах дыма растворялись воды Гудзонова пролива. Иногда набегающий ветер разрывал мерцающий серый покров, и тогда можно было различить ледовый барьер – сверкающую массивную стену высотой в двести метров. Так выглядела внутренняя граница низкотемпературного щита, окружавшего Нью-Йорк.
Навязчивое жужжание передатчика вернуло Стоуна к действительности. Впервые за долгие годы, протягивая руку, чтобы включить аппарат, на экране которого должен появиться знак моронов – пламенеющее «М», Стоун испытал страх. Да, он сам когда-то придумал этот символ, наполненный, как тогда казалось, глубоким смыслом, – знак, показывающий мощь и непобедимость моронов.
Но тут была скрыта и его, Стоуна, месть агрессору. Буква «М» символизировала не столько моронов, сколько монстров, звездных чудовищ, укравших его планету и уничтоживших его народ.
И вот теперь Стоун стал их бояться.