JК
Спящее золото :: Дворецкая Елизавета
Страница: 63 из 162И Гейру стало неуютно: показалось, что и курган смотрит на них, неподвижно застывших прямо напротив.
— Поехали, чего встали! — негромко сказал Скъёльд и толкнул коленом конский бок.
Он произнес эти слова небрежно, но Гейр каким-то образом понял, что старшему брату тоже не по себе. Следом за ним Гейр и Ярнир поехали вниз по склону холма, позади всех трусил Книв. Он умолял братьев взять его с собой и позволить исправиться, говорил, что на побережье так испугался только от неожиданности нападения, а теперь, когда он заранее готов к встрече с мертвецом, он проявит себя как должно и больше не опозорит рода. Отходчивый Гейр скоро простил и даже пожалел его, а Скъёльд только пожал плечами: а чего ждать от сына рабыни? И Книву позволили везти съестные припасы, чтобы готовить еду: раскапывать курган предстояло долго.
День выдался пасмурный, солнце не показывалось, ветер шевелил верхушки вереска, как будто кто-то невидимый бродил вокруг и все время норовил оказаться за спиной. И во всей долине, открытой во все стороны, не виднелось ничего живого.
Приблизившись к кургану, братья спешились и первым делом развели костер. Жаркое пляшущее пламя подбодрило их, и они с удовольствием протягивали руки к огню. Скъёльд отцепил от пояса коровий рог, плотно обвязанный куском кожи, снял покрышку и высыпал в огонь какие-то сушеные травы. Их дала ему мать, ничего не объясняя другим детям: Скъёльд был ее любимцем.
— Поехали, чего встали! — негромко сказал Скъёльд и толкнул коленом конский бок.
Он произнес эти слова небрежно, но Гейр каким-то образом понял, что старшему брату тоже не по себе. Следом за ним Гейр и Ярнир поехали вниз по склону холма, позади всех трусил Книв. Он умолял братьев взять его с собой и позволить исправиться, говорил, что на побережье так испугался только от неожиданности нападения, а теперь, когда он заранее готов к встрече с мертвецом, он проявит себя как должно и больше не опозорит рода. Отходчивый Гейр скоро простил и даже пожалел его, а Скъёльд только пожал плечами: а чего ждать от сына рабыни? И Книву позволили везти съестные припасы, чтобы готовить еду: раскапывать курган предстояло долго.
День выдался пасмурный, солнце не показывалось, ветер шевелил верхушки вереска, как будто кто-то невидимый бродил вокруг и все время норовил оказаться за спиной. И во всей долине, открытой во все стороны, не виднелось ничего живого.
Приблизившись к кургану, братья спешились и первым делом развели костер. Жаркое пляшущее пламя подбодрило их, и они с удовольствием протягивали руки к огню. Скъёльд отцепил от пояса коровий рог, плотно обвязанный куском кожи, снял покрышку и высыпал в огонь какие-то сушеные травы. Их дала ему мать, ничего не объясняя другим детям: Скъёльд был ее любимцем.