JК
Спящие Дубравы :: Шторм Вячеслав
Страница: 40 из 70Так что давай, чеши за своей хозяйкой! Вы вместе здорово смотритесь – два законченных подлеца и жулика!
Произнеся эту наполненную горечью фразу, я отвернулся и зашагал дальше. Не стыдясь могу сказать – хотелось плакать. Мы были неразлучны восемь лет, бывали в разных переделках, несколько раз спасали друг другу жизнь, – и вот теперь такой финал… Извергу, видать, тоже было паршиво: он уныло плелся сзади, время от времени издавая призывный тоскующий крик, но я был неумолим.
Так мы проехали-прошагали где-то с полчаса. Живописную местность вскоре сменили унылого цвета пустоши, кое-где слабо разбавленные одинокими деревцами, колючими кустами, клочками пожухлого ковыля и одинокими камнями. Глорианна молчала, я тоже как-то не был склонен заводить разговор первым. Хоть бы появился кто…
Накаркал.
Из придорожной канавы выскочили пять грязных и на редкость оборванных субъектов, завывая, как клиенты психушки. Вот только тем, на счастье, не дают в руки кинжалы, дубины и копья. Кстати о кинжалах и копьях: если бы мой дядя Грит увидел, до чего эти недоумки довели свое железо, почтенного оружейника хватил бы удар. Да и вообще: одного взгляда на впавшие щеки, голодные глаза и босые ноги любому зрячему хватало для однозначного вердикта – удача этим горе-воякам не улыбалась с незапамятных времен. Естественно, я не собирался менять положение вещей.
Как бы там ни было, но убивать оборванцев не хотелось – уж больно они были жалкие. Да и вообще, что бы там ни говорили, кровожадностью у нас, в Сосновой Долине, никто не отличался.
Произнеся эту наполненную горечью фразу, я отвернулся и зашагал дальше. Не стыдясь могу сказать – хотелось плакать. Мы были неразлучны восемь лет, бывали в разных переделках, несколько раз спасали друг другу жизнь, – и вот теперь такой финал… Извергу, видать, тоже было паршиво: он уныло плелся сзади, время от времени издавая призывный тоскующий крик, но я был неумолим.
Так мы проехали-прошагали где-то с полчаса. Живописную местность вскоре сменили унылого цвета пустоши, кое-где слабо разбавленные одинокими деревцами, колючими кустами, клочками пожухлого ковыля и одинокими камнями. Глорианна молчала, я тоже как-то не был склонен заводить разговор первым. Хоть бы появился кто…
Накаркал.
Из придорожной канавы выскочили пять грязных и на редкость оборванных субъектов, завывая, как клиенты психушки. Вот только тем, на счастье, не дают в руки кинжалы, дубины и копья. Кстати о кинжалах и копьях: если бы мой дядя Грит увидел, до чего эти недоумки довели свое железо, почтенного оружейника хватил бы удар. Да и вообще: одного взгляда на впавшие щеки, голодные глаза и босые ноги любому зрячему хватало для однозначного вердикта – удача этим горе-воякам не улыбалась с незапамятных времен. Естественно, я не собирался менять положение вещей.
Как бы там ни было, но убивать оборванцев не хотелось – уж больно они были жалкие. Да и вообще, что бы там ни говорили, кровожадностью у нас, в Сосновой Долине, никто не отличался.