JК
На всю катушку :: Серова Марина
Страница: 12 из 31Какой-то низенький, бесформенный, с простеньким личиком неотесанного деревенского Ваньки, которого неизвестно каким ветром занесло в город. Подслеповатые водянисто-голубенькие глазки, большой и чуть скошенный набок нос, которым он испуганно крутил по аналогии с тем, как это делает, скажем, домашняя белая крыса, обнюхивая интересующую ее вещь.
Ну, замухрышка чистой воды, как сказала бы тетушка, увидев его.
Единственным светлым пятном во всем его сереньком и непрезентабельном обличье была огромная сверкающая лысина, которую он, отдуваясь, то и дело обтирал платком. Хотя нельзя сказать, что на лестничной клетке было жарко.
Впрочем, как гласит пословица, встречают по одежке, а провожают по уму.
Последнего, кстати, он тоже не проявил, по крайней мере, если судить по первым фразам.
— Уфф, жарко… — сообщил он мне. — А-а… простите, Евгения Охотникова здесь живет?.. Или… — Он посмотрел на меня с явным сомнением.
— Я Евгения Охотникова, — произнесла я тоном, которым мой тезка Моргунов выдает свою сакраментальную фразу: «Не шуми! Я инвалид!»
— А-а-а. Я почему-то так и подумал. Ну… может, вы впустите меня, а то как-то в дверях… это самое, толочься… А?..
— Проходите, — без особого энтузиазма сказала я.
Тот потоптался на месте, потом как-то сразу ввалился в прихожую, пребольно отдавив мне по пути обе (!) ноги, и начал снимать свою, с позволения сказать, обувь, которую более приличествовало надевать, скажем, на чистку свинарника.
Ну, замухрышка чистой воды, как сказала бы тетушка, увидев его.
Единственным светлым пятном во всем его сереньком и непрезентабельном обличье была огромная сверкающая лысина, которую он, отдуваясь, то и дело обтирал платком. Хотя нельзя сказать, что на лестничной клетке было жарко.
Впрочем, как гласит пословица, встречают по одежке, а провожают по уму.
Последнего, кстати, он тоже не проявил, по крайней мере, если судить по первым фразам.
— Уфф, жарко… — сообщил он мне. — А-а… простите, Евгения Охотникова здесь живет?.. Или… — Он посмотрел на меня с явным сомнением.
— Я Евгения Охотникова, — произнесла я тоном, которым мой тезка Моргунов выдает свою сакраментальную фразу: «Не шуми! Я инвалид!»
— А-а-а. Я почему-то так и подумал. Ну… может, вы впустите меня, а то как-то в дверях… это самое, толочься… А?..
— Проходите, — без особого энтузиазма сказала я.
Тот потоптался на месте, потом как-то сразу ввалился в прихожую, пребольно отдавив мне по пути обе (!) ноги, и начал снимать свою, с позволения сказать, обувь, которую более приличествовало надевать, скажем, на чистку свинарника.