JК
Стервятник :: Дашков Андрей
Страница: 440 из 493Хотя самыми реальными теперь стали именносны, потому что в снах он мог общаться с тенями мертвецов, пришедших в его мир с далеких звезд...
Если бы Стервятник чаще бывал в уникальной библиотеке своего поместья, чем в постелях любовниц, он, возможно, нашел бы среди немногочисленных сохранившихся в эпоху варварства свидетельств древних упоминание о некоем ковчеге из огня и тумана, появившемся на земле три тысячелетия назад и ставшем могилой для существ из другого мира, а также роковой тюрьмой для их призраков. Последнее обстоятельство было навязчивой темой бреда людей, отважившихся проникнуть внутрь ковчега, точнее, тех из них, которым удалось вернуться. Наградой им было безумие и странная болезнь, приводившая к выпадению волос, многочисленным язвам на теле, прогрессирующей слепоте и неизбежной смерти в течение нескольких недель. Уже во время Катастрофы ковчег считался неуничтожимым древним оружием, а после его следы терялись. В подавляющем большинстве письменных источников еще не было сказано ни слова о магии...
Если бы Люгеру было известно это, у него, может быть, хватило бы ума сопоставить сведения об огненном ковчеге с легендами о Небесном Драконе и тем, что он увидел сам. Однако, вряд ли такое сопоставление навело бы порядок в его голове, - субстанция облака слишком отличалась от всего, к чему он привык и того, что мог себе вообразить.
Если бы Стервятник чаще бывал в уникальной библиотеке своего поместья, чем в постелях любовниц, он, возможно, нашел бы среди немногочисленных сохранившихся в эпоху варварства свидетельств древних упоминание о некоем ковчеге из огня и тумана, появившемся на земле три тысячелетия назад и ставшем могилой для существ из другого мира, а также роковой тюрьмой для их призраков. Последнее обстоятельство было навязчивой темой бреда людей, отважившихся проникнуть внутрь ковчега, точнее, тех из них, которым удалось вернуться. Наградой им было безумие и странная болезнь, приводившая к выпадению волос, многочисленным язвам на теле, прогрессирующей слепоте и неизбежной смерти в течение нескольких недель. Уже во время Катастрофы ковчег считался неуничтожимым древним оружием, а после его следы терялись. В подавляющем большинстве письменных источников еще не было сказано ни слова о магии...
Если бы Люгеру было известно это, у него, может быть, хватило бы ума сопоставить сведения об огненном ковчеге с легендами о Небесном Драконе и тем, что он увидел сам. Однако, вряд ли такое сопоставление навело бы порядок в его голове, - субстанция облака слишком отличалась от всего, к чему он привык и того, что мог себе вообразить.