JК
Стоячие камни :: Дворецкая Елизавета
Страница: 637 из 665Она сопровождала его во всех самых страшных мгновениях жизни: сна принесла ему «гнилую смерть», пожар, Большого Тюленя, великана в Медном Лесу. Неужели к сейчас она не хочет оставить его в покое, пришла полюбоваться, как ее долгие усилия наконец увенчаютея успехом!
Хродмар мотнул головой, пытаясь отогнать дурное виденье, но ведьма не отставала, исступленно кричала что-то, дергала его, протягивала ему узкую серую ладонь, замаранную каменной пылью. Таким жестом предлагают помощь. Но Хродмар охотнее принял бы лапу Нидхёгга, чем руку квиттингской ведьмы.
«Пошла прочь!» — хотел крикнуть он, но из горла рвалось только хриплое рычанье, больше похожее на голос разъяренного зверя.
Хродмар несомненно узнал ее; в глазах его сверкнула такая восхитительная ненависть, что Хёрдис стало жарко и волна новых сил выплеснулась откуда-то из неисчерпаемой глубины ее темной души. Она снова протянула ему руку, но Хродмар с трудом повернулся — каменные обломки уже засыпали его ноги выше колен, — стараясь отстраниться от нее, качнул в руке секиру, но поднять ее у него не было сил.
Он не примет помощи от нее! Вот дурак — да разве сейчас время разбираться! Хёрдис задохнулась от негодования, хотела крикнуть что-нибудь обидное, но не придумала ничего подходящего и тем сберегла силы. Этот урод предпочитает умереть, чем принять ее руку! Но если он ее не примет, то все кончится: и ненависть, и месть, и жизнь. Он должен ее принять! Не ее, так хоть…
Зажмурившись до боли, Хёрдис восстановила в памяти лицо Модольва Золотой Пряжки.
Хродмар мотнул головой, пытаясь отогнать дурное виденье, но ведьма не отставала, исступленно кричала что-то, дергала его, протягивала ему узкую серую ладонь, замаранную каменной пылью. Таким жестом предлагают помощь. Но Хродмар охотнее принял бы лапу Нидхёгга, чем руку квиттингской ведьмы.
«Пошла прочь!» — хотел крикнуть он, но из горла рвалось только хриплое рычанье, больше похожее на голос разъяренного зверя.
Хродмар несомненно узнал ее; в глазах его сверкнула такая восхитительная ненависть, что Хёрдис стало жарко и волна новых сил выплеснулась откуда-то из неисчерпаемой глубины ее темной души. Она снова протянула ему руку, но Хродмар с трудом повернулся — каменные обломки уже засыпали его ноги выше колен, — стараясь отстраниться от нее, качнул в руке секиру, но поднять ее у него не было сил.
Он не примет помощи от нее! Вот дурак — да разве сейчас время разбираться! Хёрдис задохнулась от негодования, хотела крикнуть что-нибудь обидное, но не придумала ничего подходящего и тем сберегла силы. Этот урод предпочитает умереть, чем принять ее руку! Но если он ее не примет, то все кончится: и ненависть, и месть, и жизнь. Он должен ее принять! Не ее, так хоть…
Зажмурившись до боли, Хёрдис восстановила в памяти лицо Модольва Золотой Пряжки.