JК
Стоп-кран :: Абрамов Сергей Александрович
Страница: 31 из 94Любое всенародное дело превращалось у нас в символ…
– …закоторым быстро терялось дело, – вроде бы случайно вставил Ким.
– Не понимаю и не могу принять ваш нигилизм, – сухо сказала мадам.
– Извините, – быстро проговорил Ким. – Сорвалось… – Дурак, ругнулся он, потерпи, не лезь раньше времени со своими подколками. Все испортишь. Дай ей выговориться, а тогда уж… – Я вас очень внимательно слушаю, очень.
Мадам помолчала мгновенье, прикидывая: продолжать урок политграмоты или гнать нахала взашей. Решила, видимо, что гнать – всегда успеется.
– Да, мы тянем дорогу к дальней и пока совсем не обустроенной станции. Дорога будет доведена, станция будет обустроена. Это – конкретика, которая столь вам любезна. И вы, коль вы у нас, примете в том прямое участие. Но мне, мне хотелось бы, чтоб вы увидели за голым фактом – высокий образ…
– Простите, – снова перебил ее Ким. – Я опять с вульгарной конкретикой. Вы строители? Железнодорожники? Вы сами и эти, ваши, в том вагоне…
Мадам опять засмеялась – на сей раз покровительственно: ну что, мол, ты будешь делать, коли собеседник – умственно неполноценен.
– У нас разные профессии, – мягко, как умственно неполноценному, сказала она. – Есть и строители, есть и железнодорожники, есть и другие специалисты – по дипломам.
Ким медленно, но верно зверел.
Было у него вредное для жизни качество: любовь резать правду-матку, когда обстоятельства диктуют иное. Промолчать, например. Мило улыбнуться. Ну, как максимум выматериться про себя.
– …закоторым быстро терялось дело, – вроде бы случайно вставил Ким.
– Не понимаю и не могу принять ваш нигилизм, – сухо сказала мадам.
– Извините, – быстро проговорил Ким. – Сорвалось… – Дурак, ругнулся он, потерпи, не лезь раньше времени со своими подколками. Все испортишь. Дай ей выговориться, а тогда уж… – Я вас очень внимательно слушаю, очень.
Мадам помолчала мгновенье, прикидывая: продолжать урок политграмоты или гнать нахала взашей. Решила, видимо, что гнать – всегда успеется.
– Да, мы тянем дорогу к дальней и пока совсем не обустроенной станции. Дорога будет доведена, станция будет обустроена. Это – конкретика, которая столь вам любезна. И вы, коль вы у нас, примете в том прямое участие. Но мне, мне хотелось бы, чтоб вы увидели за голым фактом – высокий образ…
– Простите, – снова перебил ее Ким. – Я опять с вульгарной конкретикой. Вы строители? Железнодорожники? Вы сами и эти, ваши, в том вагоне…
Мадам опять засмеялась – на сей раз покровительственно: ну что, мол, ты будешь делать, коли собеседник – умственно неполноценен.
– У нас разные профессии, – мягко, как умственно неполноценному, сказала она. – Есть и строители, есть и железнодорожники, есть и другие специалисты – по дипломам.
Ким медленно, но верно зверел.
Было у него вредное для жизни качество: любовь резать правду-матку, когда обстоятельства диктуют иное. Промолчать, например. Мило улыбнуться. Ну, как максимум выматериться про себя.