Напиши мне про любовь   ::   Питерс Элизабет

К тому времени, когда заседание закончилось, в голове Жаклин теснилось множество идей, а еще неприятное ощущение — быть может, Бетси и ее ЖОПСы все-таки правы? Некоторые издатели предупредили, что их героини должны быть «раскрепощенными», независимыми и гордиться своей чувственностью. Отлично — с этим Жаклин не спорила. Однако те же самые издатели выступали против беспорядочных связей. Но разве более раскрепощенно — отдаваться против своей воли, нежели искать «амурных приключений» (по выражению одной из старомодных издательниц) ради собственного удовольствия? Слово «любовь» повторялось до того часто, что набило оскомину. Героини все были сплошь моногамными — в душе, если не на деле — и ближе к хэппи-энду покоряли героя и превращали его в такого же однолюба.

На самом деле все эти книги были антифеминистскими и антиженскими — не только из-за похотливого интереса к изнасилованию, но и потому, что навязывали давно устаревший взгляд (придуманный и старательно культивируемый мужчинами): мол, в жизни женщины нет иной достойной цели, кроме как посвятить все свое время, силы и сексуальные возможности одному-единственному мужчине. Насколько Жаклин могла судить, между новыми и старыми романами было лишь одно различие: любовь заменила брак как необходимое условие, чтобы лечь в постель.

Не слишком довольная, она направилась в Буковый зал, где победительнице «Любовной Лотереи» должны были вручить Виктора фон Дамма. Но насладиться этим зрелищем ей, увы, было не суждено.

В вестибюле ее ждал Джеймс, хотя узнать его оказалось непросто: нижняя губа распухла, увеличившись чуть ли не вдвое; огромный кровоподтек на виске был в тон широкой царапине на подбородке.