JК
Нарисованная смерть (Глаза не лгут никогда) :: Фалетти Джорджо
Страница: 434 из 443Она подалась вперед, закрыла лицо руками и наполнила глаза и ладони влагой слез.
Быть может, лучше было бы еще раз подставить ему губы и ощутить его запах, но Лиза решила, что для этого у них еще будет время.
Часть четвертая
Рим
54
Самолет слегка подпрыгнул на посадке и с визгом резины заскользил по асфальту.
Морин представила, как замедляется дымное вращение шасси и как летчик дает обратный ход турбинам. За стеклом иллюминатора открылся знакомый пейзаж аэропорта «Фьюмичино», милый, домашний, в отличие от суетливой и равнодушной технической оснащенности аэропорта «Кеннеди» в Нью-Йорке.
Здесь не лучше и не хуже, просто иначе.
Аппарат послушно подкатил к концу посадочной полосы под аккомпанемент приятного голоса стюардессы, поздравлявшей пассажиров с прибытием в Рим на итальянском и английском. Морин одинаково хорошо говорила на обоих языках, но теперь оба показались ей иностранными.
Самолет наконец застыл в неподвижности, и по этому безмолвному сигналу в салоне послышалась автоматная очередь отстегиваемых ремней.
Морин сняла с полки дорожную сумку и среди вереницы пассажиров двинулась к выходу. Сойдя по трапу, пассажиры перестали быть пассажирами и превратились в твердо стоящих на земле людей, которых лишь временно подвесили в воздухе.
В людском потоке Морин прошла в зал получения багажа. Она знала, что никто ее не встречает, и была этому рада.
Отец позвонил ей из Токио, где открывал еще один ресторан «Мартини».
Быть может, лучше было бы еще раз подставить ему губы и ощутить его запах, но Лиза решила, что для этого у них еще будет время.
Часть четвертая
Рим
54
Самолет слегка подпрыгнул на посадке и с визгом резины заскользил по асфальту.
Морин представила, как замедляется дымное вращение шасси и как летчик дает обратный ход турбинам. За стеклом иллюминатора открылся знакомый пейзаж аэропорта «Фьюмичино», милый, домашний, в отличие от суетливой и равнодушной технической оснащенности аэропорта «Кеннеди» в Нью-Йорке.
Здесь не лучше и не хуже, просто иначе.
Аппарат послушно подкатил к концу посадочной полосы под аккомпанемент приятного голоса стюардессы, поздравлявшей пассажиров с прибытием в Рим на итальянском и английском. Морин одинаково хорошо говорила на обоих языках, но теперь оба показались ей иностранными.
Самолет наконец застыл в неподвижности, и по этому безмолвному сигналу в салоне послышалась автоматная очередь отстегиваемых ремней.
Морин сняла с полки дорожную сумку и среди вереницы пассажиров двинулась к выходу. Сойдя по трапу, пассажиры перестали быть пассажирами и превратились в твердо стоящих на земле людей, которых лишь временно подвесили в воздухе.
В людском потоке Морин прошла в зал получения багажа. Она знала, что никто ее не встречает, и была этому рада.
Отец позвонил ей из Токио, где открывал еще один ресторан «Мартини».