Наше дело - табак   ::   Рясной Илья

Держался он нахально и самоуверенно, как держатся люди, ощущающие за собой безоговорочное превосходство.

- Опаздываю, - развел он волосатыми руками с широкими корявыми ладонями. На его пальце чернел камень, вправленный в золотое кольцо, расстегнутая на три верхние пуговицы рубаха открывала грудь, в волосах которой утопала золотая цепь с массивным медальоном. - Дурная привычка.

- Ладно, ладно... Ты есть будешь?

- Сыт по горло. - Альгис потянулся,: так что. хрустнули суставы. - Ну так что, Иосик? Чего звал? Что ты, солнце мое, мне сказать хочешь?

- Альгис, уже месяц как за молоко деньги не идут. И деньги не маленькие.

- Действительно, - кивнул Альгис, - невезуха получается, Иосик... Молоко дрянное, шло плохо, сплошные убытки. Так что извини.

- Я влетел на четырнадцать штук, понимаешь, - голос у Иосика звучал тонко. - Я заплатил. И деньги были мои. Личные деньги!

- Значит, тебе не повезло, - снова развел руками Альгис, ухмыляясь все более нагло. - Извини, Иосик... Я ведь тоже влетел. Так что могу, скажем, две тысячи отдать.

- Сколько?! - возмутился Иосик.

- Две. Тоже деньги немаленькие. - Альгис наслаждался беспомощностью партнера.

- Слушай, Альгис, так дела в Полесске не делаются.

- Ты мне будешь рассказывать, как делаются в Полесске дела?

- Если бы я не знал тебя давно, я бы решил, что ты меня кинул. Но я тебя знаю давно. И мне кажется, ты просто ошибаешься.