Наше дело - табак   ::   Рясной Илья

Они проехались бульдозером по дну, плитку покололи, после чего пруды начали зарастать с такой скоростью,; чтоих не успевали чистить, а заново покрывать плиткой - это никому и в голову не придет. Лучше пускай все зарастет.

- Присаживайся, - предложил Ушаков и устроился на лавочке.

- Курите? - спросил Фофа, вытаскивая "Мальборо".

- Если угостишь.

- Кума да не угостить.

Фофу Ушаков знал по седьмой колонии, там этот рецидивист досиживал третий срок.

Дул порывистый ветер, выглядывало солнце и снова пряталось за облаками.

- Сейчас дождь будет, - сказал Фофа. - К дождю у меня ребра болят... Вертухаи на шестерке переломали.

- А у меня голова. Это ваши постарались, - усмехнулся Ушаков.

Солнце раз в пять минут выглядывало из-за туч, и тогда серый город оживал. Вспыхивали знаменитые ярко-красные полесские черепичные крыши - эта черепица осталась еще от немцев. В туманном, дождливом климате они радовали глаз.

До войны Полесск был процветающей провинцией Германии. Здесь жили великие немецкие философы, государственные деятели и зодчие. А позже отсюда поднимались самолеты "Люфтваффе" бомбить Европу и Россию, отсюда выдвигались танковые армии, чтобы победным маршем пройтись по всему континенту и установить господство Третьего рейха. И за это немцы заплатили жестокой, но справедливой ценой - здесь теперь не их земля.

В начале восьмидесятых первого секретаря Полесского обкома захватила маниакальная идея выжечь в области всю память о былой немецкой гегемонии.