JК
Наследник волхвов :: Зайцев Михаил
Страница: 33 из 46Наконец-то можно расслабиться на заднем сиденье и спокойно покурить, за баранкой дымить неудобно и некомфортно, тем паче, когда скорость больше ста и дорога все время петляет.
Гулкое ночное эхо вторило работе двигателя, что усиливало иллюзию, будто бы машина мчится по дну ущелья. Частокол леса по обе стороны опасного, местами изувеченного гусеницами тракторов шоссе казался горными отрогами. Высоко в чистом небе блестела луна, сверкали щедрые россыпи звезд. Сергач курил с удовольствием, позволяя дремоте щекотать ресницы, не думая ни о чем, наслаждаясь отдыхом. Сопел, похрапывая в кресле рядом с водительским, Федор, кивал носом над рулевым колесом Виктор.
«Нива» подпрыгнула, крутанулась на потрескавшемся, словно лед, асфальте, Фокин клещом вцепился в руль, выровнял машину, взвизгнули тормоза, зашипела резина, кашлянув, заглох мотор.
— Мать твою в лоб! Все живы? — Виктор, моргая, оглянулся на Игната, покосился на Федора.
— Ремни безопасности придумал не самый глупый человек, — пробурчал особенно хриплым со сна голосом Федор, поправляя сдавившие грудь вышеупомянутые ремни. — Что случилось? Какого хрена, Витя?
— Выбоина, мать ее, на асфальте. Не заметил, мать-перемать-в кровать. Игнат, живой?
— Частично... — Сергач искал выпавший из пальцев окурок. Нашел, выбросил в окно. — Вить, давай я опять поведу, ты сонный совсем, угробишь всех, к чертям собачьим.
Гулкое ночное эхо вторило работе двигателя, что усиливало иллюзию, будто бы машина мчится по дну ущелья. Частокол леса по обе стороны опасного, местами изувеченного гусеницами тракторов шоссе казался горными отрогами. Высоко в чистом небе блестела луна, сверкали щедрые россыпи звезд. Сергач курил с удовольствием, позволяя дремоте щекотать ресницы, не думая ни о чем, наслаждаясь отдыхом. Сопел, похрапывая в кресле рядом с водительским, Федор, кивал носом над рулевым колесом Виктор.
«Нива» подпрыгнула, крутанулась на потрескавшемся, словно лед, асфальте, Фокин клещом вцепился в руль, выровнял машину, взвизгнули тормоза, зашипела резина, кашлянув, заглох мотор.
— Мать твою в лоб! Все живы? — Виктор, моргая, оглянулся на Игната, покосился на Федора.
— Ремни безопасности придумал не самый глупый человек, — пробурчал особенно хриплым со сна голосом Федор, поправляя сдавившие грудь вышеупомянутые ремни. — Что случилось? Какого хрена, Витя?
— Выбоина, мать ее, на асфальте. Не заметил, мать-перемать-в кровать. Игнат, живой?
— Частично... — Сергач искал выпавший из пальцев окурок. Нашел, выбросил в окно. — Вить, давай я опять поведу, ты сонный совсем, угробишь всех, к чертям собачьим.