JК
Святой вор (Хроники брата Кадфаэля - 19) :: Питерс Эллис
Страница: 307 из 308У меня было такое ощущение, словно кто-то шепнул мне на ухо: "Тихо. Молчи. Все будет хорошо. В конце концов, она просит не так уж и много. Побыть в одиночестве. А дверь для прихожан всегда открыта".
- Как думаешь, - спросил Хью, когда они направились к южной двери, дабы выйти на большой монастырский двор, - мог ли Альдхельм сказать что-нибудь против Бенецета?
- Как знать? Вполне возможно.
Они вышли на яркий дневной свет, но после всех тревог и беспокойства эти тишина и безмятежность показались им скорее уже вечерними, словно безмолвный покой после неистовства бури.
- В такого парня легко влюбиться, - заметил Кадфаэль. - Но весьма опасно при его легкомыслии. Равно как нелегко избавитъся от него. Он, разумеется, вор, но не для своей выгоды. Да и лгать он большой мастер, когда прижмут к стене. Но он был воистину добр к леди Донате. Он сделал это для нее, не думая о награде, от чистого и щедрого сердца.
Когда друзья подошли к привратницкой, на большом монастырском дворе было совсем пусто. Место, где еще недавно бушевали жаркие страсти, стало совершенно безлюдным, словно некий малый творец, разочаровавшись в сотворенном им мире, уничтожил все содеянное, дабы приступить к новой, быть может, более удачной попытке.
- Как думаешь, эти двое направились той же дорогой, что и Бенецет, на юго-запад? - спросил Хью, - Южнее дорога пересекает старый Римский тракт, а дальше - на запад, прямо в Уэльс.
- Как думаешь, - спросил Хью, когда они направились к южной двери, дабы выйти на большой монастырский двор, - мог ли Альдхельм сказать что-нибудь против Бенецета?
- Как знать? Вполне возможно.
Они вышли на яркий дневной свет, но после всех тревог и беспокойства эти тишина и безмятежность показались им скорее уже вечерними, словно безмолвный покой после неистовства бури.
- В такого парня легко влюбиться, - заметил Кадфаэль. - Но весьма опасно при его легкомыслии. Равно как нелегко избавитъся от него. Он, разумеется, вор, но не для своей выгоды. Да и лгать он большой мастер, когда прижмут к стене. Но он был воистину добр к леди Донате. Он сделал это для нее, не думая о награде, от чистого и щедрого сердца.
Когда друзья подошли к привратницкой, на большом монастырском дворе было совсем пусто. Место, где еще недавно бушевали жаркие страсти, стало совершенно безлюдным, словно некий малый творец, разочаровавшись в сотворенном им мире, уничтожил все содеянное, дабы приступить к новой, быть может, более удачной попытке.
- Как думаешь, эти двое направились той же дорогой, что и Бенецет, на юго-запад? - спросил Хью, - Южнее дорога пересекает старый Римский тракт, а дальше - на запад, прямо в Уэльс.