Сын человеческий (сборник)   ::   Силверберг Роберт

Клей настраивает восприятие и обнаруживает, что Квой — массивное существо вроде спрута, вытянутое туловище которого с одной стороны венчают пять тонких щупалец, а с другой — расплющенный небрежный хвост. Простой, но в нем виден мощный интеллект; эманации его чувствительности, словно тюрбан, опоясывают его черную, блестящую кожу, и мысли Квоя поднимаются из глубин, словно разноцветные снежинки, и вьются, кружатся, сталкиваются. Клей приближается к нему.

— Я пойман ловушкой времени, — говорит он. — Ты оказался здесь так же?

— Нет. Я — местный.

— Значит, здесь не один разумный вид?

— Их великое множество, — говорит Квой. — Мы — Дыхатели, для начала, а потом еще Скиммеры [1] , Едоки, Ожидатели, Заступники, Разрушители…

— Слишком быстро, слишком быстро! Покажи мне Скиммера!

Квой показывает ему Хенмера, проворного, стройного, двусмысленного, утонченного, поверхностного.

— А Ожидателя?

Влажный образ, нечто глубоко ушедшее в почву, словно гигантская живая морковь, но более интересное.

— А Едока?

Громадный клыкастый рот. Зубы ряд за рядом заполняют его пространство. Глаза словно блюдца. Внутри трепещет блеклая, горькая душа. Размеры. Когти.

— И все они считаются людьми?

— Эти да. И другие.

Он озадачен. Логика снова отсутствует.

— Зачем одновременно развивается столько форм?

— Не одновременно. Успешно. Просто старые формы не исчезают. Мы преуспели в выживании.

— Скиммеры — это новейшая форма?

— Да, — отвечает Квой.

— И господствующая? Высшая?

— Новейшая.

— Но они обладают силой, которой нет у старых форм, — настаивает Клей.