Сын человеческий (сборник)   ::   Силверберг Роберт

Тоннель изгибался и изгибался, пока не привел наконец в комнату с низким потолком, где эхо их шагов отдавалось и взмывало, словно тучи пыли. Клей увидел полки, тумбы, ящики. Оцепенев от удивления, он не в силах был двинуться с места. Ти открыла одну из стеклянных дверок и вытащила мерцающий рубином куб размером с ее голову. Осторожно взяв его в руки, Клей поразился его неожиданной легкости.

Куб разговаривал с ним на незнакомом языке. Звучание его было весьма странным: льющийся, богатый анапестом ритм усиливали неожиданные вторжения, разбивавшие строчки, словно топором. Несомненно, это — поэзия, но не его времени. Раскручивался моток звуков. Он безуспешно пытался уловить хотя бы одно знакомое слово, но тщетно, это неуловимое бормотание было загадочнее бормотания финна во сне.

— Что это? — решился он, наконец, задать вопрос.

— Книга.

Клей нетерпеливо кивнул головой, уже догадавшись:

— Какая книга? О чем?

— Древняя поэма. В те времена Луна еще светила в небе.

— Это было давно?

— Еще до Дыхателей. До Ожидающих. Может это поэма Заступников, но они не говорили на таком языке.

— Ты понимаешь его?

— О да, — ответила Ти. — Да, конечно! Как он прекрасен!

— И что же значат эти слова!

— Не знаю.

Парадокс требовал некоторого времени на раздумье, и пока он занимался этим, она забрала от него куб и вернула его на место; тот словно растворился в сумерках пещеры.