Сын человеческий   ::   Силверберг Роберт

Он говорит нынешнему Хенмеру:

— Я чудовищно варварский? Я — груб? Я резок?

— Нет. Нет. Нет.

— Но я человек рассвета. Я робкая ранняя попытка. У меня есть аппендикс. Я мочусь и испражняюсь. Я испытываю чувство голода. Я потею. Я воняю. Я на миллион лет ниже по развитию. На пять миллионов? На пятьдесят миллионов? Не знаю.

— Мы восхищаемся тобой, каков ты есть, — убеждает его Хенмер. — Мы не критикуем тебя. Конечно, мы, возможно, изменим нашу оценку, когда узнаем тебя лучше. Мы оставляем право не любить тебя.

Тишина длится очень долго. Падающие звезды раскалывают ночь.

Позднее Клей произносит:

— Я не хотел извиняться. Мы сделали то, что было в наших силах. Мы дали миру Шекспира в конце концов. И — ты знаешь Шекспира?

— Нет.

— Гомера?

— Нет.

— Бетховена?

— Нет.

— Эйнштейна?

— Нет.

— Леонардо да Винчи?

— Нет.

— Моцарта!

— Нет.

— Галилея!

— Нет.

— Ньютона!

— Нет.

— Микеланджело. Мухаммеда. Маркса. Дарвина.

— Нет. Нет. Нет. Нет.

— Платона? Аристотеля? Иисуса?

— Нет. Нет. Нет.

Клей спросил:

— А вы помните, что у этой планеты раньше была Луна?

— Да, я слышал о Луне. Но о других не знаю.

— Значит, все, что мы сделали, утрачено? Ничего не сохранилось? Мы вымерли?

— Ты ошибаешься. Твоя раса выжила.

— Где?

— В нас.

— Нет, — с горечью заметил Клей. — Если все, что мы сделали, мертво, то мертвы и мы. Гете. Сократ. Гитлер. Атилла. Карузо.