Наука преданности   ::   Попов Виктор Николаевич

Ты-то побыл дома да ушел.

А мне-то с ними, с пятерыми, куда? И еще - с младенцем. Мы и сейчас по чужим хатам хоронимся, спасибо, люди добрые пускают. Беляки на тебя злобствуют, а нам откликается. Грозились недавно, что корову со двора сведут. Господи, никак на крыльцо кто подымается! .

Когда в дверь начали ломиться, Алексей метнулся к одному окну, к другому. Его, одетого в белое исподнее, видимо, заметили.

Анна тянула мужа к погребу.

- Уходи, через подполье уходи.

- Если мне уходить, вас всех здесь под одно решат.

Не судьба, значит, мне, Анна.

Подошел к рвущейся с петель двери, отодвинул засов.

Капитан Рождественский, руководивший арестом, был человеком веселым. Уводя Алексея Яркина, даже пошутил:

- А ты молодец, право слово, молодец. Блюдешь армейский обычай. Перед смертью чистое надел. Через чистое и душе вылетать свободней.

Анна упала на колени, потянулась руками к капитановым коленям.

- Господи, за что ты так к нам...

- Господа вспомнила, тварь!

С медными бляхами нагайка свистнула раз, еще раз.

Потом вдруг вырвалась из рук капитана и отлетела в сторону. Капитан не стал ее искать, опять же пошутил:

- Плетку на память оставляю. Детей учи, чтобы против власти не бунтовали.

Уже с улицы донесся до Анны голос мужа:

- То, что думала, не делай!

И ушел балтийский моряк под вражеским конвоем.

До утра отчаянно молилась Анна, прося у бога заступы и справедливости.