Тайна гремящей расщелины   ::   Шалимов Александр

Единственно, что настораживало исследователей, это бесконечный треск в наушниках радиоприёмников. Он был слышен только в непосредственной близости плато, почти исчезал на расстоянии двадцати-двадцати пяти километров от него и достигал максимума возле края базальтовых обрывов. Дальше в глубине плато его интенсивность не возрастала. Словно сами базальты были источником каких-то радиоволн, которые вопреки законам физики распространялись не во все стороны, а направленным потоком уходили вверх. Впрочем, радисты твердили, что треск в наушниках с каждым днём слабеет. Действительно, сквозь него уже стали слышны радиопередачи Улан-Батора, Алма-Аты и Урумчи. Не появлялось больше и ночное свечение неба над плато.

Из-за этого свечения Тумов даже немного повздорил с Озеровым. Выслушав рассказ Аркадия, Тумов со свойственной ему уверенностью объявил, что пятна — фантазия, что они померещились Озерову, и добавил, что у всех глаза воспалены от солнца и постоянных ветров. Разгорелся спор: Аркадий, не выдержав, назвал Игоря близоруким слоном, который не хочет видеть дальше своего хобота. Тумов обиделся. Сутки не разговаривали друг с другом, а потом снова заговорили как ни в чём не бывало.

Озеров не спал ещё две ночи, стараясь увидеть ночное свечение. Оно не появилось, и Аркадий перестал о нем вспоминать.

Лёжа в тёплой воде, Тумов мечтательно говорил Батсуру, голова которого торчала из соседней ванны:

— Ещё пара деньков — и конец. Пора возвращаться. Скорей в Москву — и за работу. Надо кончать диссертацию.