Тайны старой усадьбы   ::   Абаринова-Кожухова Елизавета

Композицию венчала старая ржавая лопата — очевидно, ее использовали не только для работ на огороде, но и в благородном деле кладоискательства.

Побуждаемая, как выразился бы кинорежиссер Святославский, «голодным интересом», журналистка толкнула входную дверь. Внутреннее убранство паба оказалось не менее занятным, чем витрина: обширное помещение с нарочито грубо сколоченными столами и стульями, в дальнем конце которого бармен за стойкой протирал пивные кружки. Посетителей почти что не было, и Надя с любопытством оглядывала помещение. Привыкнув к интимному полумраку, царящему в «Pokrow's Gate», Чаликова едва не вскрикнула: по стенам, чередуясь с пейзажами «Зеленого Эрина», в застекленных рамочках висели почти такие же карты и планы, как в папке, полученной от Федора Иваныча. A пройдя вдоль стены, она увидела то, чего почти не надеялась найти — в одной из рамок находилась пожелтевшая рукопись, написанная тем же небрежным почерком, что и та, неоконченная, из пыльной папки.

Так как столик по соседству с вывешенным на всеобщее обозрение ценным манускриптом оказался свободен, то Надя, прислонившись к спинке деревянного стула, принялась внимательно разглядывать висящую на стене гравюру с панорамой Дублина, но при этом скашивала взгляд на рукопись, пытаясь ее не только прочесть, но и запомнить.

— Интересуетесь, сударыня? — раздался вдруг голос позади нее. Он принадлежал рыжеволосому бармену.

— Да, я, это самое, — растерянно забормотала Надя.