Не называй меня маёром...   ::   Словин Леонид

Да ещё жене, к у р в е, которая его бросила, не выдержав их сумасшедшей жизни.

«Источник». Жил и не жил…

Игумнову стало тоскливо.

«В вечной командировке. Без биографии. В папке под грифом „совершенно секретно“ …

Без друзей, всегда один. Приговоренный к смерти строгим законом Тюрьмы. Вынужденный молчальник, пивший в одиночку в четырех стенах, запершись на ключ; обходивший стороной всех, чтобы не быть случайно опознанным; неотблагодаренный ни одним из потерпевших — для которых старался.

«А что дальше?!»

Жизнь, как шла так и идет.

Вместо раскрытых Витькой убийств и разбоев давно уже совершены новые. В сейфах полно таких же «висяков». И те братки, кого Витька сдал, давно уж либо полегли в непрекращающихся воровских разборках, либо отсидели срока и снова подсели по-новой…

Вопрос этот был к ним ко всем — и к ментам, и к агентам.

Стоило ли все того, чтобы коверкать свои жизни, мотаться ночами, не спать, рисковать, жить в состоянии непроходящего напряжения?!

«Сейчас вот Качан…»

Все, что было сделано этой ночью, чтобы найти пистолет, все коту под хвост…

«Фактически, все время раскрывали обстоятельства убийства Сохи на переходном мосту в Домодедово. Роль фирмы „Освальд“ в предшествовавшем похищении Мосула Авье….»

— Давайте, ребята, ещё по граммулечке, — витькина мать держала стопку косо, расплескивая водку. — Помянем его…

На неё нахлынули воспоминания.

— В детстве пришел раз из школы.