JК
Танцовщица из Атлантиды :: Андерсон Пол Уильям
Страница: 72 из 201Жертвоприношение было кратким, но впечатляющим: отблески огня и тени плясали на высоких мужах, выстроившихся в ряд; оружие, вскинутое к небу, приветствуя Гермеса, покровителя путешественников, напевное заклинание Диора. Диор самолично зарезал овцу, обернул ее кости жиром и бросил в огонь. Громкие возгласы, как дым, поднялись к звездам. Мечи со звоном ударялись о щиты и шлемы.
Олег перекрестился. Ульдин уколол палец и стряхнул несколько капель крови в огонь. Эриссу Рейд в темноте не разглядел.
Она приняла участие в последовавшем пире. Пировали с легким сердцем, передавая друг другу мехи с вином. Потом один из воинов встал, тронул струны лиры и запел:
Славный восстал Гиппиом, победивший злокозненных горцев, Тот, что селенья их сжег, а самих их стервятникам бросил, Женщин и злато добыл и главу вождя их, Скейдона.
Громко в руке его лук зазвенел и стрела полетела.
Остальные моряки под эту песню плясали на песке.
Когда ахейцы сели, встал Ульдин.
— Я спою вам песню, — предложил он.
— А после я, — сказал Олег. — Песню про странника, которого занесло так далеко от родимого Новгорода… — он икнул и стал тереть глаза кулачищем.
— Моя песня про степь, — сказал Ульдин. — Она поросла травой, а весной на ней алеют маки, словно кровь, и бродят жеребята на тонких ножках. Морды их нежнее щеки ребенка, и снится им день, когда они галопом поскачут догонять радугу…
Он запрокинул голову и запел на родном языке. И голос, и мелодия были на удивление нежными.
Рейд сел в стороне от костра, чтобы видеть все. Вдруг он почувствовал, что его тянут за рукав. Обернулся и увидел неясную фигуру Эриссы.
Олег перекрестился. Ульдин уколол палец и стряхнул несколько капель крови в огонь. Эриссу Рейд в темноте не разглядел.
Она приняла участие в последовавшем пире. Пировали с легким сердцем, передавая друг другу мехи с вином. Потом один из воинов встал, тронул струны лиры и запел:
Славный восстал Гиппиом, победивший злокозненных горцев, Тот, что селенья их сжег, а самих их стервятникам бросил, Женщин и злато добыл и главу вождя их, Скейдона.
Громко в руке его лук зазвенел и стрела полетела.
Остальные моряки под эту песню плясали на песке.
Когда ахейцы сели, встал Ульдин.
— Я спою вам песню, — предложил он.
— А после я, — сказал Олег. — Песню про странника, которого занесло так далеко от родимого Новгорода… — он икнул и стал тереть глаза кулачищем.
— Моя песня про степь, — сказал Ульдин. — Она поросла травой, а весной на ней алеют маки, словно кровь, и бродят жеребята на тонких ножках. Морды их нежнее щеки ребенка, и снится им день, когда они галопом поскачут догонять радугу…
Он запрокинул голову и запел на родном языке. И голос, и мелодия были на удивление нежными.
Рейд сел в стороне от костра, чтобы видеть все. Вдруг он почувствовал, что его тянут за рукав. Обернулся и увидел неясную фигуру Эриссы.