Татарский удар   ::   Идиатуллин Шамиль

Альфред Бестер



Бьюкенен поймал себя на том, что воспринимает слова Майера как абстракцию. Словно уже штабные учения, и представитель комитета начальников штабов с убийственно серьезной физиономией пересказывает президенту вводную: русские на собачьих упряжках в полном соответствии со вчерашней шуткой переправились на Аляску и договариваются с Ее Величеством о транзитном коридоре для марш-броска через Канаду в Штаты. Но в этом случае от президента не требовалось бы ничего — военная машина сама включала программу действий, рассчитанных на такой сценарий. Однако сценарий-то иной. И не на кого свалить ответственность. Инициатива русских пока никак не относилась к зоне ответственности оборонного ведомства. Это сфера чистой политики, управляться в которой приходилось президенту. А он просто не знал, как.

Бьюкенену достался в наследство очень простой мир. Он был таким уже, как минимум, полвека. И все эти полвека становился все проще и понятнее. Мир после Второй мировой войны, разделившийся на три части. Первая — свободные государства. Вторую огнем и мечом собрал вокруг себя СССР — так что образовалась по-голливудски бинарная система «хороший-плохой». А третья часть — недоразвитые страны, освобожденные колонии, на подхвате, когда у кого. Как в любом голливудском фильме, злодей беспросветно черен, дьявольски силен и изворотлив. Но злодею это не поможет.