JК
Тебе держать ответ :: Остапенко Юлия Владимировна
Страница: 202 из 211Покачивая головой, посмотрела ему в лицо, потом воздела коротенькие ручки к небу.
– Демон бесстыжий, не устану тебя проклинать! – пискляво выкрикнул чтец. – Как мне теперь с раскрасавцем таким ложиться в кровать?
– А ты свечку-то погаси, и ничего, сойдёт! – выкрикнули из толпы, и народ захохотал снова. Горе Лизабет Фосиган явно не вызывало в людях особенного сочувствия.
Подняв чёрного карлика с земли пинками и невнятно причитая, карлица вместе со своим злосчастным «женихом» покинула сцену. Чтец между тем продолжал вещать:
– Дева, утешься: возмездие быстро грядёт! Гнев божий этой же ночью демону белому на голову падёт!
Под эти речи на сцену выбежали два дюжих мужика, несущих широкую, аляповато раскрашенную ширму, загородившую весь помост. За ширмой сразу раздались топот и возня. Чтец понизил голос и совсем другим тоном, глумливым и заговорщицким, в котором не осталось и следа прежнего пафоса, добавил:
– Ну, предположим, гнев этот будет не совсем божий. И не на голову падёт, а в другое место дорожку привычно найдёт…
Две половинки ширма резко разъехалась в разные стороны. За ней, согнувшись пополам, стоял белый карлик, изображавший Эда. Через мгновение показался чёрный карлик, только что игравший Бристансона, только на сей раз он нацепил фальшивую бороду из мочала, и на голове у него криво сидел медный обруч, в котором без труда узнавался конунгский венец.
– Демон бесстыжий, не устану тебя проклинать! – пискляво выкрикнул чтец. – Как мне теперь с раскрасавцем таким ложиться в кровать?
– А ты свечку-то погаси, и ничего, сойдёт! – выкрикнули из толпы, и народ захохотал снова. Горе Лизабет Фосиган явно не вызывало в людях особенного сочувствия.
Подняв чёрного карлика с земли пинками и невнятно причитая, карлица вместе со своим злосчастным «женихом» покинула сцену. Чтец между тем продолжал вещать:
– Дева, утешься: возмездие быстро грядёт! Гнев божий этой же ночью демону белому на голову падёт!
Под эти речи на сцену выбежали два дюжих мужика, несущих широкую, аляповато раскрашенную ширму, загородившую весь помост. За ширмой сразу раздались топот и возня. Чтец понизил голос и совсем другим тоном, глумливым и заговорщицким, в котором не осталось и следа прежнего пафоса, добавил:
– Ну, предположим, гнев этот будет не совсем божий. И не на голову падёт, а в другое место дорожку привычно найдёт…
Две половинки ширма резко разъехалась в разные стороны. За ней, согнувшись пополам, стоял белый карлик, изображавший Эда. Через мгновение показался чёрный карлик, только что игравший Бристансона, только на сей раз он нацепил фальшивую бороду из мочала, и на голове у него криво сидел медный обруч, в котором без труда узнавался конунгский венец.