JК
Не спешите с харакири :: Сан-Антонио
Страница: 95 из 165Толстяк здорово смахивает со спины на мешок взрывчатки, мирно бороздящий многолюдные улицы вечернего Токио.
Глава 8
Ну и ну, — вздыхает Толстяк, благополучно миновав вращающуюся дверь нашей гостиницы — смело можно сказать, что на нашу долю выпал насыщенный денек! — Он начинает перечислять:
— Старый книжный червь, который распорол себе брюхо; двое легавых, которым мы расквасили афиши; попойка, во время которой я чуть было не развелся, и, наконец, этот чокнутый бабай, сиганувший в окно после неудачной попытки замочить тебя. С этими япошками не соскучишься!
Мы пожимаем друг другу лапы в коридоре и заныриваем в свои номера.
Включив свет, я вздрагиваю: в моей комнатухе все перевернуто вверх дном. Во время моего отсутствия кто-то добросовестно провел шмон.
Матрас валяется на полу. Ящики тщательно выпотрошены, также, как и чемодан. Я не успеваю толком рассмотреть царящий в моем номере бардак, как ко мне вламывается негодующий Толстяк в развевающемся кимоно.
— Праздник продолжается! — ревет он. — Зайди-ка взглянуть, что они вычудили в моей избе! (Берю употребляет именно это слово «isba»).
— Не стоит, — говорю я, — мне достаточно и своей.
Он обводит взглядом мой катаклизм и трясет башкой смертельно уставшего гладиатора.
— Понимаешь, Сан-А, я чувствую, что мы сунули нос не в свое дело, да еще в чужом болоте. Нам нечего ловить в этой стране. Здесь совсем другие люди и, вообще, здесь все не по-людски.
Глава 8
Ну и ну, — вздыхает Толстяк, благополучно миновав вращающуюся дверь нашей гостиницы — смело можно сказать, что на нашу долю выпал насыщенный денек! — Он начинает перечислять:
— Старый книжный червь, который распорол себе брюхо; двое легавых, которым мы расквасили афиши; попойка, во время которой я чуть было не развелся, и, наконец, этот чокнутый бабай, сиганувший в окно после неудачной попытки замочить тебя. С этими япошками не соскучишься!
Мы пожимаем друг другу лапы в коридоре и заныриваем в свои номера.
Включив свет, я вздрагиваю: в моей комнатухе все перевернуто вверх дном. Во время моего отсутствия кто-то добросовестно провел шмон.
Матрас валяется на полу. Ящики тщательно выпотрошены, также, как и чемодан. Я не успеваю толком рассмотреть царящий в моем номере бардак, как ко мне вламывается негодующий Толстяк в развевающемся кимоно.
— Праздник продолжается! — ревет он. — Зайди-ка взглянуть, что они вычудили в моей избе! (Берю употребляет именно это слово «isba»).
— Не стоит, — говорю я, — мне достаточно и своей.
Он обводит взглядом мой катаклизм и трясет башкой смертельно уставшего гладиатора.
— Понимаешь, Сан-А, я чувствую, что мы сунули нос не в свое дело, да еще в чужом болоте. Нам нечего ловить в этой стране. Здесь совсем другие люди и, вообще, здесь все не по-людски.