Не стреляйте в рекламиста   ::   Гольфман Иосиф

И когда Ефим положил ему три огуречных кружочка, Адидас, не сумевши сдержать чувств, бросил язык ичуть ли не с рычанием принялся за огурцы.

- Приятного аппетита, - пожелал Береславский коту и соседу и углубился в еду.

- Ты - хороший человек, - вдруг заключил музыкант. Ефим чуть не подавился. - Кота кормишь, девушек, - продолжил сентенцию сосед. Это было забавно, но так оно и было. Ефим частенько приводил сюда и заказчиков, и своих пассий. Характерно, что когда он был не один, то становился щедрым человеком, причем естественным, ненатужным образом. Видно, желание прихвастнуть, всегда его по жизни сопровождавшее, было сильнее желания сэкономить.

- Вот уж ты пожилой, а огонек в себе не погасил. Значит, хороший человек, - закончил доказательство музыкант.

Эта его мысль понравилась Ефиму лишь наполовину, но не все же в жизни должно нравиться стопроцентно!

- Буду играть для тебя, - объявил печальный маэстро. И чтоб не осталось сомнений в движущей силе его искусства, добавил: - Бесплатно.

- И для кота, - вставил жаждавший справедливости Береславский.

- И для него, - согласился музыкант.

Ашот принес второе блюдо (ни кот, ни Ефим не любили суп) и десерт, а старик заиграл на своем странном инструменте что-то негромкое.

В пустом зале в центре Москвы звучала тихая, непривычная для европейского уха музыка. Под нее не станцуешь на дискотеке. Ей даже не подпоешь. Но она чудесным образом ложилась Ефиму на душу.

Береславский совсем не был знаком с армянской музыкальной культурой.