Не стреляйте в рекламиста   ::   Гольфман Иосиф

- Ты видишь, как летят пули, и корректируешь огонь. Получается, как в автомате, хотя пистолет не автоматический.

К концу дня правая рука Ефима была как чужая.

Потом они шли по осенней, засаженной старыми деревьями улице, к машине. Роман читал ему свои последние стихи. Как всегда, мрачноватые и, как всегда, явно некоммерческие.

Одно из них называлось "Ночь на Кипре", где он недавно побывал по турпутевке, и было "про любовь". Читал Роман без изысков и завываний, но, прямо скажем, печально:

Ночь темна на Кипре.

Я сижу в таверне.

Полбутылки выпил.

Значит, курс взят верный.

Ночь темна на Кипре.

Полбутылки - мало.

У стола бузука

Грустно заиграла.

Музыкант с бузукой

Жизнь прожил отвесно.

Тот, кто так играет,

Пропадает честно.

Да и я, похоже,

Тоже пропадаю.

Коль с самою жизнью

В такт не попадаю.

Мне уже за сорок.

Ей еще за двадцать.

Как бы так напиться,

Чтобы не проспаться?

- А ты здорово нажрался на Кипре? - уточнил Ефим.

- При чем тут я? - возмутился Роман. - Это лирический герой.

- А я думал, бузука - спиртной напиток.

- Темный ты, - сказал Серебров, но не смог отказать себе в удовольствии испытать на слушателе свое второе, недавно созданное произведение.

Второе стихотворение было тоже про любовь.

Давай, бери меня скорей!

Своими голыми руками.

Своими нежными глазами.