Не стреляйте в рекламиста   ::   Гольфман Иосиф

Гаишники, или как теперь какой-то умник придумал - гибэдэдэшники, стояли сбоку от потока, время от времени выдергивая непонравившееся авто на обочину. Но до места неестественного отбора еще нужно было добраться.

Береславский потерял полчаса, пробираясь сквозь кучу автомобилей и матеря борцов с терроризмом.

Вообще его отношение к милиции было непростым. С одной стороны, он еще с журналистских времен собственной шкурой прочувствовал их труд - не раз выезжал на задания и с пэпээсниками*, и с гаишниками, и с "уголовкой". И он прекрасно понимал, что если бы не милиция, то страну захлестнул бы беспредел. Береславский имел богатый опыт общения с криминалом - и журналистский, и личный, - как-никак вырос на 101-м километре. А потому иллюзии насчет честных и благородных рыцарей ночи его никогда не туманили. Однако, с другой стороны, любое ограничение свободы раздражало, особенно когда эти ограничения были вызваны желанием не решить проблему, а продемонстрировать усилия в этом направлении.

Но вот наконец и его "сотка", не вызвав никаких подозрений, проползла сквозь дорожное игольное ушко и вырвалась на оперативный простор. Ефим поддал газа, приоткрыл окошко, выдувая из салона накопившиеся в "пробке" выхлопы (режим фильтрования в кондиционере не работал, а за починку просили много денег), и стал наслаждаться быстрой ездой.

Как оказалось, недолгой.

Уже через пять минут вольного полета показалось новое столпотворение. Это было слишком: время - "непробочное". Но что было, то было.