Не стреляйте в рекламиста   ::   Гольфман Иосиф

Хотя умом всегда понимала, что, по большому счету, для Береславского не было разницы, с помощью кого закрывать в сердце брешь, пробитую "надменной чукчей".

Лена тогда чуть не уехала. Не могла смотреть ни на Ефима, ни на Сашку. Но потом решила, что все происшедшее (точнее, непроисшедшее) - ей в наказание за недостаточную праведность. Правда, свадьбу с Сашкой, неофициально спланированную на следующую зиму, отложила. Как выяснилось - на семь лет. Подсознательно переложив на него свою обиду за то, что он не сумел ее в себя по-настоящему влюбить.

За эти семь лет она получила определенный жизненный опыт. И вернулась к Саше, уже уверенная, что сможет прожить с ним всю жизнь.

И действительно, жизнь с Сашей была хорошей. Лишь изредка - и то, в основном, в первые годы - настроение портили сны, в которых она вновь оказывалась в палатке с Ефимом. Причем, в отличие от реальности, в ее сне его нисколько не волновала моральная ответственность перед другом...

Ну, ладно. Хватит сантиментов. Уж это точно не вопросы жизни и смерти. А в ближайшие четыре часа ей предстояло заниматься именно таковыми.

Она поправила халат, провела ладонями по лицу и попросила медсестру вызвать первого пациента.

Атаман докурил сигарету, по привычке поплевал на окурок (последние годы в "зоне" работал на автозаправке) и бросил его под ноги. Стоять ему еще не меньше полутора часов.

Это никак не беспокоило Атамана. Время тянется так, как хочет человек. Если он, конечно, умеет владеть собой.