Не стреляйте в рекламиста   ::   Гольфман Иосиф

К нему подошел строгий черноволосый парень, Максим Флеров, всего лишь года на два старше:

- Ты умеешь строгать, паять, точить?

- Не знаю, не пробовал, - высказался за Ефима из угла толстый Сережка Чеботарь. Все заржали. Ефим тоже. И в самом деле, смешно. Только в анекдоте спрашивали, умеешь ли ты играть на скрипке.

Флеров, не обращая внимания на шутки, помог сделать Ефиму эскизы деталировки и разбить работу на технологические этапы.

- Теперь сам, - сказал он. И посоветовал: - Лучше начать с нервюр*.

Четыре рабочих часа пролетели незаметно. Многие подходили, подсказывали. Ефим сам спрашивал у Флерова и Володи. К концу занятия пакет фанерных нервюр, обточенных (пусть и не идеально) в соответствии с выданным Володей профилем, уже лежал на верстаке. Все шло хорошо. Похоже, новенького приняли. Лишь один эпизод был... не то чтобы неприятный, но...

Семенов подошел к нему и своеобразно указал на неправильную заточку скальпеля:

- Ты делаешь как-то по-еврейски!

- Я по-другому не могу, - признался Ефим. - У меня и папа - еврей, и мама - еврейка.

Тут надо сказать, что антисемитизм не шибко отравлял молодую Ефимову жизнь. Он довольно поздно узнал о своем отличии от других, и это его особо не трогало, так же как и его товарищей. Но время от времени происходили шокирующие события. Однажды он слегка подрался с Колькой Архиповым, пацаном из их класса. Подрался во дворе дома. Событие не было исключительным: они с Колькой дрались и мирились по три раза на дню.