Темные цилы над Муншае   ::   Найлз Дуглас

Тристан почувствовал в словах короля мужество и твердость, которые всегда были неотъемлемыми чертами отцовского характера.

– До сих пор, – добавил король с улыбкой, которая, однако, не нашла отражения в его глазах, – эта кольчуга помогала Кендрикам оставаться в живых. Пусть удача не минует и тебя!

Тристан молча смотрел на своего отца, в душе у него боролись самые противоречивые чувства: вина, гнев на отца, который заставил ощутить эту вину, гордость за то, что отец попросил его о чем-то, страх, что ему не удастся исполнить волю отца, и, наконец, радость от мысли, что ему придется носить такую красивую и прочную отцовскую кольчугу.

– Я постараюсь носить ее с честью, – только и смог выдавить из себя Тристан.

– Верю, что так и будет, – сказал король.

– Отец! Все, что я до сих пор делал, или пытался сделать, ты умалял, считая недостойным моего положения. Ничто тебя не удовлетворяло! Я… я попытаюсь исполнить твою волю. Я буду командовать гарнизоном. Мне только очень досадно, что ты не очень-то веришь, что у меня это получится.

Во всем облике короля сквозила печаль; однако, он молчал, и это еще больше усилило негодование Тристана.

– Завтра ты примешь командование гарнизоном – в основном, там мечники и несколько лучников, – лицо короля посуровело. – Вероятно, я должен радоваться, что приближается война: может быть она сделает из тебя настоящего принца!

Посылая беззвучные проклятия, Тристан вышел из королевских покоев.