JК
Темный замысел :: Фармер Филип Хосе
Страница: 2 из 540Публика не могла освистать или одарить аплодисментами спектакль, забросать сцену яйцами и гнилой капустой, с шумом покинуть зал или продремать весь вечер.
Среди полоненных зрителей был и Ричард Фрэнсис Бартон.
2
Клубившийся серый туман вдруг замер и повернул вспять. Бартон стоял на возвышении, напоминавшем ступеньку елизаветинского трона. Над ним, плавая в тумане, в расположенных полукругом креслах сидели двенадцать человек – и еще один, напротив, лицом к остальным. Это был он сам – Ричард Бартон.
Поодаль, в облаках, парил силуэт четырнадцатого. Он был виден лишь Бартону – темная мрачная фигура, издававшая странные бессмысленные звуки. Нечто подобное уже случалось прежде: однажды – в действительности, и множество раз – в снах. Правда, кто мог знать, где явь, а где – наваждение? Перед двенадцатью, называвшими себя этиками, сидел человек, умиравший семьсот семьдесят семь раз.
Шестеро мужчин, шестеро женщин. Почти все, за исключением одной пары, были темнокожими или смуглыми. У двух мужчин и женщины – едва заметная складка эпикантуса на веках. Если эти существа происходили с Земли, их родиной, скорее всего, была Евразия.
Только двоих из двенадцати называли по именам в течение допроса – Логу и Танабара. Ни в одном из известных Бартону языков – а он знал их около сотни – не существовало имен, звучавших подобным образом. Правда, со временем языки меняются, а этот, возможно, принадлежал пятьдесят второму веку нашей эры. Один из агентов, Спрюс, утверждал, что он – выходец из той эпохи.
Среди полоненных зрителей был и Ричард Фрэнсис Бартон.
2
Клубившийся серый туман вдруг замер и повернул вспять. Бартон стоял на возвышении, напоминавшем ступеньку елизаветинского трона. Над ним, плавая в тумане, в расположенных полукругом креслах сидели двенадцать человек – и еще один, напротив, лицом к остальным. Это был он сам – Ричард Бартон.
Поодаль, в облаках, парил силуэт четырнадцатого. Он был виден лишь Бартону – темная мрачная фигура, издававшая странные бессмысленные звуки. Нечто подобное уже случалось прежде: однажды – в действительности, и множество раз – в снах. Правда, кто мог знать, где явь, а где – наваждение? Перед двенадцатью, называвшими себя этиками, сидел человек, умиравший семьсот семьдесят семь раз.
Шестеро мужчин, шестеро женщин. Почти все, за исключением одной пары, были темнокожими или смуглыми. У двух мужчин и женщины – едва заметная складка эпикантуса на веках. Если эти существа происходили с Земли, их родиной, скорее всего, была Евразия.
Только двоих из двенадцати называли по именам в течение допроса – Логу и Танабара. Ни в одном из известных Бартону языков – а он знал их около сотни – не существовало имен, звучавших подобным образом. Правда, со временем языки меняются, а этот, возможно, принадлежал пятьдесят второму веку нашей эры. Один из агентов, Спрюс, утверждал, что он – выходец из той эпохи.