JК
Тени исчезают в полночь :: Белов Руслан
Страница: 79 из 301 – Квазиморда сосет лапу, а Худосоков делает минет
Утром в день встречи с Худосоковым мы не предчувствовали никакой опасности. И потому смело пошли к магазину.
Основательно не выспавшийся Худосоков стоял, устало опершись о витрину с изображением огромного красно-бурого окорока, обвитого коричневыми сосисочными серпантинами.
Рядом с ним топтался Копченый. Квазиморда невозмутимо сидел на лавочке через дорогу. Руки его покоились в лежащей на коленях и пустой на вид спортивной сумке.
– Вот что, Черный, – начал Худосоков, лишь только я подошел к нему. – Пусть твои и мои кореша пивко попьют или мороженое захавают, а мне надо с тобой покалякать...
Я пожал плечами и знаками попросил товарищей прогуляться по близлежащему скверику.
– После первого укола Ирины Ивановны хорошо мне стало, – начал Худосоков, как только мы остались одни. – Таким бешеным и ловким я и не мечтал быть. Что делал, то и хотел... Но потом, когда она окочурилась и меня по четвергам колоть перестала, мне стало муторно...
– Ты что, мемуары пишешь и рассчитываешь на мою художественную обработку? – вспылил я.
– Да слушай ты! – выдавил сквозь зубы Худосоков. – В общем, после того, как хозяйка наша медным тазом накрылась, я долго на подсосе сидел. При ней был как часы – заведет, поставит на нужное время, а ты только тикай. А без нее – тоска. Так, выйдешь на улицу, замочишь какого-нибудь интеллигентишку от нечего делать и опять на хату – водку жрать...
Утром в день встречи с Худосоковым мы не предчувствовали никакой опасности. И потому смело пошли к магазину.
Основательно не выспавшийся Худосоков стоял, устало опершись о витрину с изображением огромного красно-бурого окорока, обвитого коричневыми сосисочными серпантинами.
Рядом с ним топтался Копченый. Квазиморда невозмутимо сидел на лавочке через дорогу. Руки его покоились в лежащей на коленях и пустой на вид спортивной сумке.
– Вот что, Черный, – начал Худосоков, лишь только я подошел к нему. – Пусть твои и мои кореша пивко попьют или мороженое захавают, а мне надо с тобой покалякать...
Я пожал плечами и знаками попросил товарищей прогуляться по близлежащему скверику.
– После первого укола Ирины Ивановны хорошо мне стало, – начал Худосоков, как только мы остались одни. – Таким бешеным и ловким я и не мечтал быть. Что делал, то и хотел... Но потом, когда она окочурилась и меня по четвергам колоть перестала, мне стало муторно...
– Ты что, мемуары пишешь и рассчитываешь на мою художественную обработку? – вспылил я.
– Да слушай ты! – выдавил сквозь зубы Худосоков. – В общем, после того, как хозяйка наша медным тазом накрылась, я долго на подсосе сидел. При ней был как часы – заведет, поставит на нужное время, а ты только тикай. А без нее – тоска. Так, выйдешь на улицу, замочишь какого-нибудь интеллигентишку от нечего делать и опять на хату – водку жрать...