Топор гуманиста   ::   Тюрин Александр

По правде же, предстоит ему катапультироваться, когда закончится топливо.

Подергал я трос — вроде держится, пристегнулся к нему самохватом и двинулся из кабины истребителя. И ничего, кстати, двигался — как на учениях. Мышцы когда надо сжимал, когда надо разжимал, никаких конвульсий и судорог. А если бы я задрыгался, то ветер, ставший гущей мускулов, мигом бы меня счистил с ниточки, почему-то называющейся тросом. Впрочем, страх тоже был, рев ветра не просто бурил мне уши, но стальной занозой входил в мозги. Внизу располагалась облачная «полянка», образованная верхней кромкой облаков, и это почему-то успокаивало. Однако же, когда до люка на фюзеляже транспортника оставался пяток метров, трос вдруг вылетел оттуда словно укушенный.

— Как шутка это явно не годится, — пролепетал я, еще не вникнув в ужас ситуевины, в каковую попал.

— Пропадай, козел. Желаю счастья на небесах! — заревел Курт в шлемофоны, баран этакий, и обсмеял мою скорую кончину.

— Ах ты поганка. Все равно я хихикну последним…

Я висел на тонком тросе в неприятном пространстве и забраться обратно пока что не было никаких сил. И тут мы вдобавок влетели в облачную муру, в белесую мглу, похожую на кефир. Было это где-то над морем Уэдделла. Самое время обделаться от страха. Но я опять почувствовал Высшего в себе. Он словно вставил сектор своего зрения в мой глаз и я узрел сразу и море, и облачность, и льды, и дно морское, и кору земную, и ядро. И все это вместе напоминало очень вкусный, очень съедобный пирог.