Негритянский квартал   ::   Сименон Жорж

— Пюш, мама хочет назватьего Наполеоном.

Мама была очень горда своей идеей.

— А почему бы и нет? — прошептал Дюпюш, наливая себе второй стакан красного.

Итак, все обошлось хорошо. Он мог теперь сбегать в погребок. Там, сидя на дощатом ящике, он выпьет свои три-четыре, а может быть, и пять стаканов чичи.

Сегодня особенный, прекрасный день, и его следует отпраздновать в счастливом одиночестве духа, в блаженной усталости натруженного тела.

Жозеф Дюпюш умер от гематурии спустя десять лет.

Он успел осуществить свою мечту: последние годы прожил в хижине у моря, среди буйных трав и отбросов. У него было шестеро детей: трое совсем темные, двое — мулаты, а самый последний — совсем белый, если не считать ноготков с лиловатым оттенком.

Вероника Дюпюш, вся в черном, шла во главе траурной процессии. Рядом с ней была только мать, потому что папа Космо тоже скончался.

Из Панамы на похороны приехали Жермена и Кристиан, они следовали за процессией в такси.

Старший Монти незаметно сунул Веронике конверт с пятьюдесятью долларами.

Пока шла заупокойная служба, Жеф и сутенеры ушли сыграть партию в белот. Запыхавшаяся Лили прибежала в последнюю минуту, к отпущению грехов.

Вскоре после похорон маленький юрист-еврей, занимавшийся и раньше делами Дюпюша, сообщил Веронике, что она унаследовала двухэтажный дом с балконом на фундаменте из тесаного камня на севере Франции в предместье Амьена.