Тринадцать уколов   ::   Тюрин Александр Владимирович

Но посмотрите, тень вождя будто втекает в тело агента.

– Наглядное пособие по вселению сильного в слабого.

Ни с того ни с сего смертельно раненый стал беззвучно подниматься и вскоре уже стоял на ногах.

– Гдэ я? – спросил он на английском, но с сильным кавказским акцентом, как догадался Холмс.

– На съезде, товарищ Сталин. Вы собирались сказать нам, где применять средство, а потом идти и выступать. Народ ждет.

– Водонапорная станция на… кхе-кхе. – Полутруп, будто почуяв подвох, смолк и сделал несколько шагов, потом заговорил о чем-то своем. – Ва-пэрвих, я скажу им, что рэшающий пэревес сил уже на нашей старане, ва-втарих… – тут сияние над его головой сменилось тьмой и тело, рухнув, стало совершенно бездыханным и неподвижным.

– По-моему, товарищ Пантелей сам виноват, что у него возникли проблемы, – сказал эпитафию Холмс. – Жизнь все-таки отдал он неизвестно за что, причем в первый раз не чужую, а свою.

– Сматываемся по-быстрому, как говорят наши русские друзья, – шепнул Уотсон.

– Надеюсь, тень вождя будет еще нам полезна. Захватим труп с собой, – неожиданно произнес Холмс ужасные слова.

Михаил Петрович прочитал и хмыкнул. Он хмыкнул дважды. По-моему, до него не все дошло. Или он был несколько хитрее, чем казался на первый взгляд.

– Это критика? – на всякий случай поинтересовался он.

– Это самокритика, – возразил я.