Ты вейнулся Снеогг я знаала   ::   Хуберат Марек

Редко кто возвращался... всегда в бинтах... снизу мало что видно. Это был всегда один из нас. Разговаривать было трудно, каждый второй в ряду спал, а кричать тоже нельзя, сразу же укол... Но мы все равно переговаривались... по цепочке... таким голосом, чтобы можно было услышать, но чтобы сбоку не появился шприц... Хуже всего, если в ряду попадался глухой... Потом эти, в серых халатах, снимали с них бинты... И у них не было рук... ног... или еще чего-нибудь... Хуже всего, когда тележка останавливалась перед тобой... Мы думали, что она останавливается... Нет, эти, в серых халатах, не были садистами... Но у тележек были такие маленькие колесики... Они старались проводить тележки ровно... Ведь они знали, что мы чувствуем... Но иногда колесико застревало, и тележка останавливалась... А я не хотел, чтобы меня в случае чего привезли назад... У меня ведь и так почти ничего нет...

— На этих тележках всегда вывозили трех людей, — прервала его Тиб, которая давно уже смотрела в лицо Пекки. — А назад привозили обычно двоих, иногда однооо... — Тиб, когда волновалась, начинала пропускать буквы и заикаться. — Я помню, как привезли Моози... Только один глаз блестел из-под бинта... Но это била она... Кольфи говорил, что это она вейнулась... и рассказал, как с нее потом сняли эти бинты...

— Перестань! — снова прервал ее Пекки. — Я не хочу опять слушать об этом, я знаю, как она выглядела тогда... А потом ее взяли во второй раз... и она не вернулась.

— Моози? — удивился Снорг. — Да... Конечно...