JК
Неоновый дождь :: Берк Джеймс Ли
Страница: 290 из 322Рамки микрофильма легонько стучали по экрану, пока я еще раз просматривал серии фотографий, сделанных во время и после майлайской бойни. Одну из этих картинок я запомнил навсегда — с тех самых пор, как я впервые увидел ее в журнале «Ньюсуик» пятнадцать лет назад.
Жителей деревни согнали в одну кучу, перед ними стоял американский солдатик с винтовкой М-16, одна женщина, сложив руки, умоляла его о пощаде, а ее маленький сын, не старше пяти лет, вцепившись в ее рубашку, выглядывал из-за нее с выражением непостижимого ужаса на лице. Рот был открыт, все лицо искажено страхом, глаза широко раскрылись от сознания, что слова матери не смогут защитить его от того, что должно случиться.
На следующем кадре микрофильма была заснята канава, в которой их расстреляли. На дне канавы из сплетенных тел взрослых выглядывало тельце маленького мальчика, одетого в те же шорты и майку, что были на ребенке с первого кадра.
И я знал, что сам я тоже навсегда пойман этим объективом, заключен в рамку кадра на пленке, с которой люди никогда не смогут ничего сделать, потому что, чтобы обладать ею, потребовалось бы разрешение властей, которые глухи к целому народу.
Поэтому слово «одержимость» — самое подходящее для словаря аналитика. Мы относим его к тем, кто пойман в ловушку камеры, кто никогда не сможет вырваться из тех смутных периодов истории, которые были написаны за них кем-то другим.
Жителей деревни согнали в одну кучу, перед ними стоял американский солдатик с винтовкой М-16, одна женщина, сложив руки, умоляла его о пощаде, а ее маленький сын, не старше пяти лет, вцепившись в ее рубашку, выглядывал из-за нее с выражением непостижимого ужаса на лице. Рот был открыт, все лицо искажено страхом, глаза широко раскрылись от сознания, что слова матери не смогут защитить его от того, что должно случиться.
На следующем кадре микрофильма была заснята канава, в которой их расстреляли. На дне канавы из сплетенных тел взрослых выглядывало тельце маленького мальчика, одетого в те же шорты и майку, что были на ребенке с первого кадра.
И я знал, что сам я тоже навсегда пойман этим объективом, заключен в рамку кадра на пленке, с которой люди никогда не смогут ничего сделать, потому что, чтобы обладать ею, потребовалось бы разрешение властей, которые глухи к целому народу.
Поэтому слово «одержимость» — самое подходящее для словаря аналитика. Мы относим его к тем, кто пойман в ловушку камеры, кто никогда не сможет вырваться из тех смутных периодов истории, которые были написаны за них кем-то другим.