JК
У смерти твои глаза :: Самохин Дмитрий
Страница: 77 из 83А нас пока не сняли. Говорили, дело государственной важности. Заказное убийство.
— Когда выловили-то? — поинтересовался я между затяжками. — Холодного?
— Что-то около семи. Я же говорил.
Вдруг полицейского охватила подозрительность. Он даже сигареллу изо рта вынул, внимательно осмотрел, точно подозревая в ней английского шпиона, и приготовился отправить ее за борт.
— А ты чего здесь ошиваешься-то? — набросился на меня собеседник, внезапно перейдя на ты.
— Я сыщик. Частный. Раньше, как и ты, в органах чалился, а теперь вот на вольных хлебах. За супругой одного олуха следил, да вот возле Новой Голландии и упустил, — неспешно, как бы не замечая червя подозрительности, что вгрызался, бороздя туннели, в душу полицейского, произнес я.
— Где служил-то раньше? — спросил он.
— На Васильевском. У Крабова. — Как к месту пришелся инспектор.
Полицейский поуспокоился, признал своего, расслабился и вернул сигареллу из опалы.
— Как на вольных-то?
— Бывает густо, а иногда пусто, — отозвался я. Из полицейской каюты показался молодой сержант.
— Розыч, шеф звонил. Оцепление снимаем. Буек надо выловить.
Пожилой нахмурился, затушил сигареллу и метнул ее в палубный мусоросжигатель. Не попал, и мундштук с окурком, прокатившись по палубе, исчез в водах.
— Служба, брат, — с сожалением кивнул полицейский и протянул мне через палубу руку. — Ну, бывай. Если погонят со службы, пристроишь. Я в наружке силен.
— Когда выловили-то? — поинтересовался я между затяжками. — Холодного?
— Что-то около семи. Я же говорил.
Вдруг полицейского охватила подозрительность. Он даже сигареллу изо рта вынул, внимательно осмотрел, точно подозревая в ней английского шпиона, и приготовился отправить ее за борт.
— А ты чего здесь ошиваешься-то? — набросился на меня собеседник, внезапно перейдя на ты.
— Я сыщик. Частный. Раньше, как и ты, в органах чалился, а теперь вот на вольных хлебах. За супругой одного олуха следил, да вот возле Новой Голландии и упустил, — неспешно, как бы не замечая червя подозрительности, что вгрызался, бороздя туннели, в душу полицейского, произнес я.
— Где служил-то раньше? — спросил он.
— На Васильевском. У Крабова. — Как к месту пришелся инспектор.
Полицейский поуспокоился, признал своего, расслабился и вернул сигареллу из опалы.
— Как на вольных-то?
— Бывает густо, а иногда пусто, — отозвался я. Из полицейской каюты показался молодой сержант.
— Розыч, шеф звонил. Оцепление снимаем. Буек надо выловить.
Пожилой нахмурился, затушил сигареллу и метнул ее в палубный мусоросжигатель. Не попал, и мундштук с окурком, прокатившись по палубе, исчез в водах.
— Служба, брат, — с сожалением кивнул полицейский и протянул мне через палубу руку. — Ну, бывай. Если погонят со службы, пристроишь. Я в наружке силен.