Банда - 2   ::   Пронин Виктор

Но самое интересное было то, что по седому затылку хирурга медленно и как-то раздумчиво скользила девичья ладошка.

- Руки вверх! - сказал Пафнутьев, входя. - Вас это не касается, сказал он девушке, когда та испуганно отдернула руку от головы Овсова. Положите ладошку туда, где она и была, иначе он не простит моего появления.

Девушка стрельнула глазами и, не проронив ни слова, вышла.

- Обиделась? - спросил Пафнутьев.

- Простит, - Овсов поднялся, пожал гостю руку, похлопал по спине.

- Ну ты. Овес, даешь! - Пафнутьев восторженно покрутил головой. - Чем же ты взял ее?

- Она меня, Паша, - Овсов виновато поморгал глазами. - Сам бы не осмелился.

- Чем, Овес?

- Чем берут в таких случаях... Молодость, красота, непосредственность... А остальное у меня самого есть. Выпить хочешь?

- Во времена настали! Куда ни придешь, везде спрашивают, не хочу ли я выпить! Не могу же я постоянно признаваться, что хочу... Прямо, не знаю, что и ответить...

- Поэтому ты признаешься в этом только давним друзьям, - улыбнулся Овсов и рука его потянулась к тумбочке стола. - Ты заметил, что административные взлеты разрушают дружеские связи, а? Толпы подчиненных заменяют нам друзей, а?

- Ложный вывод, - твердо сказал Пафнутьев, усаживаясь на кушетку. Совершенно ложный, безнравственный вывод.

- Тогда ладно, - кивнул Овсов. - Как поживает наш лучший друг Халандовский? Жив ли, здоров ли, как прежде мудр и печален?

- В основном, печален.