Неприятности на свою голову   ::   Сан-Антонио

Он садится поудобнее, поддергивает брюки, чтобы не помять складку, вытягивает безупречные манжеты, как делает мой босс, и смотрит на отражение солнца от их запонок.

— Понимаете, — продолжает он, — при данной съемке способ доставки фотоаппарата не имеет значения. Можно почти наверняка сказать, что это была ракета, снабженная системой парашютирования, а вот объектив — это просто вызов законам оптики. Суметь заснять мельчайшие детали на такой огромной поверхности — просто чудо!

Я его слушаю… Размышляю… То, что я сейчас узнал, меня добивает.

— Вы себе отдаете отчет, — говорит он, — в военном значении этого открытия? От подобного аппарата не останется никаких секретов! Мир окажется голым! Ни одна винтовка не останется незамеченной!

Если я дам Робьеру продолжать, то либо засну, либо он сорвет себе глотку.

— Знаете, о чем я думаю? — перебиваю я его.

— О чем?

— Ван Борен, у которого нашли эту фотографию, работал в фирме, производящей очень мощные фотоаппараты… Робьер тонко улыбается.

— Я об этом уже думал… Один из моих коллег выехал на поезде в Кельн с заданием войти в контакт с директором “Оптики” и узнать, не оттуда ли происходит данное изобретение.

— Все это правильно, — одобряю я. — Знаете, Робьер, вы кажетесь мне очень хорошим специалистом. Слово полицейского, вы можете затмить даже нас, парижских умников.

Его радость не знает границ. Еще одно мое слово, и он выпьет чернильницу или написает в ящик своего стола.

А я горько смеюсь, потому что, в конце концов, мои слова — правда.